Красный дьявол и Каменная чаша

   "Должно быть, -- размышлял Натан, -- он и не заметил, как к нему подкралась смерть". Реджис ушел к себе в кабинет и, сидя в кресле, опустошал бутылку вина, которую они недопили с покойником всего неделю назад. Бедняга никогда не умел отдыхать. Пробуждение герцога совсем истощило Элиота. Когда Натан видел его вчера вечером, старик выглядел хуже обычного. Особенно глаза -- они возбужденно горели, что очень опасно для его возраста. Реджис поморщился, поняв, что начинает цитировать Анну. Он еще немного посидел в тишине, окутанный мраком, пока в дверь не постучали. Вошедший секретарь Артур деликатно напомнил, что приготовления в самом разгаре. Натану пришлось вырваться из плена накативших воспоминаний и вернуться к работе. Опять же, из-за накрапывавшего дождика, пришлось отменить затею с пиром под открытым небом и все спешно переносили в замок.

   В зале все кипело. Сновали слуги, накрывали столы. Где-то за ширмой сидели репетирующие музыканты. Натан не был ценителем песен и танцев, но то, что вытворяли горе-волынщики, заставило его побагроветь. Дав самые подробные распоряжения, Натан отправился к герцогу. Эдмунд сидел в кабинете. Хмурый и подавленный, он удивленно посмотрел на канцлера, когда тот вошел.

   -- Да, милорд, -- вздохнул Реджис, закрывая за собой дверь, -- мне искренне жаль магистра Гилкриста, он был хорошим магом, верным другом и просто замечательным человеком. Что-то слишком много напастей для ордена, но мы не можем позволить себе унывать в такую минуту. Сегодня будет...

   -- Натан, -- оборвал его Эдмунд, -- ты не видел девушку с короткими черными волосами?

   -- Девушку, милорд? -- опешил канцлер.

   -- Да, небольшого роста, примерно с тебя. Она должна быть где-то здесь, но я никак не могу найти ее.

   "В хрониках упоминается, что у Маргарет были русые косы, -- подумал Натан, -- неужели нашему затворнику приглянулся кто-то еще или он просто решил уйти от темы?"

   -- Нет, милорд, я ее не встречал, -- проговорил Натан, -- но, тем не менее, сегодня сложный день и многое зависит только от вас, милорд. Вы должны помнить об этом.

   -- Да, да, -- растерянно кивнул герцог, -- может, она решила осмотреть замок?

   -- Возможно, -- согласился Натан, подступая к герцогу. Смерть магистра, пропажа какой-то девушки, все что угодно, даже потухшее солнце, не могли остановить канцлера. -- Теперь же, милорд, прошу пройти со мной.

   Он начал теснить герцога к двери. Нельзя было нарушать сложившуюся традицию встречать гостей в парадных доспехах. А Эдмунд всегда норовил куда-нибудь исчезнуть. Обычно герцог отсиживался в склепе супруги, но если учесть некоторую, произошедшую с ним, перемену, то лучше и вовсе не выпускать Эдмунда из поля зрения. Натан следил, как правителя облачают в доспехи, как повязывают плащ, подбитый мехом и надевают корону великого герцога. Эдмунд почти не сопротивлялся, только изредка спрашивал, не встречал ли кто девушку по имени Ингрид.

   Натан перебрал в памяти имена всех придворных дам, а под конец и служанок. Никакой Ингрид он не вспомнил. Возможно, она из далекого прошлого, а может, и вовсе пригрезилась герцогу. Откуда знать Натану, что творится в голове двухсотлетнего правителя?

   Пир начался, как и ожидалось, с закатом солнца. Гости благоговейно смотрели на спускавшегося к ним герцога. Часом ранее Натану пришлось отступить от плана и уговорить герцога спуститься не по восточной, а по западной лестнице. Так получалось куда эффектнее и просто удивительно, что его предшественники не догадались об этом.

   Величественный герцог медленно спустился в зал, под взглядом сотен глаз. Все были в сборе, все ожидали своего правителя. Проклятый слух о приехавшем посланнике Готфрида уже два дня витал в стенах замка и только сейчас, при виде герцога, гости забыли о нем. Натан не знал, что ответит герцог послу. Накануне они с Гилкристом уговаривали Эдмунда покарать зазнавшегося супостата и, вроде бы, герцог утвердительно кивнул, но что-то упрямое читалось в его глазах. Поэтому Натан не был удивлен произнесенной речью.

   Когда посланник Готфрида, барон Вильям Диренский, подошел к герцогу, шумное веселье замерло. Все ожидали, что же скажет великий герцог. Война или позорный мир -- что обрушится на их покорные головы? Эдмунд, грустно посмотрев на посланника, не отказал, но и не согласился. Из его речей было ясно, что герцогство в ближайшее время не изменит своей политики и будет наблюдать за быстро растущим соседом. По залу пронесся одобрительный гул и пир продолжился. Барону оказывали достойный прием, и даже -- Натан следил за этим с особым вниманием -- никто не вызвал посла на поединок. Ближе к полуночи, захмелевший барон уже пел песни, вместе с прочими гостями. Герцог, хоть и выглядел радушным хозяином, иногда тяжело вздыхал. Натану были знакомы подобные вздохи, но вряд ли герцог переел.

   "Грустит по старине Элиоту, -- подумал канцлер, глядя на аппетитного поросенка, но когда Анна выразительно на него посмотрела, Реджис быстро убрал руку с ножом и добавил про себя, -- или все еще ищет свою Ингрид".