Красный дом

– Твои родители не возражали против того, что Джозеф ночевал у вас и работал над игрой?

– Я был настоящей занозой в заднице до того, как начал тусоваться с Джозефом, – говорит Нейт. – Связался с дурной компанией, типа того. На самом деле они даже радовались, что я стал проводить все время в работе над игрой. По крайней мере, они знали, где я, они считали Джозефа подходящей компанией, пусть и несколько замкнутым. Он был интровертом. Конечно, после случившегося их все резко осуждали.

Нейт берет кусок пиццы, сворачивает его и засовывает в рот, но потом бросает взгляд на Серену и прикрывает рот, пока жует.

Похоже, Серена совершенно спокойно относится к наполовину торчащему изо рта куску пиццы.

– Так что в ту ночь ты даже его не видел? – уточняет она.

– Нет. Естественно, потом я жалел, что не спустился тогда в гараж, но Джозеф часто был довольно резок, поэтому я решил не лезть. Пусть работает. Я смотрел телевизор с родителями, потом мы все отправились спать. Я знаю, что это звучит странно, но так все и было.

– Ты знал, что он взял машину своего отца? – интересуется Серена.

Я не вмешиваюсь. Пусть обсуждают. Теперь у меня такое ощущение, будто все это происходит в замедленной съемке, за стеклом, а я только вижу, как шевелятся их губы, причем так быстро, что мне за ними не успеть.

– Он поставил ее на дороге, – отвечает Нейт. – Ружье, вероятно, все это время лежало на пассажирском кресле. Мы понятия не имели об этом.

– А утром он уехал?

– Да, а затем мы все увидели в программе новостей. – Нейт медленно качает головой. – Черт побери, то утро я не забуду никогда.

Серена протягивает руку и касается кисти Нейта.

– Наверное, это было ужасно. А в новостях сказали, кто это сделал?

Нейт печально улыбается Серене.

– На самом деле я не помню, может, они что-то прямо сказали, может, я догадался, что-то услышав. Я сразу выбежал из дома и поехал на велосипеде через лес и болото к Красному дому. Конечно, территория была огорожена полицейской лентой, а задняя часть дома еще тлела… Это было ужасно, черт побери.

Я заставляю себя снова включиться в разговор и спрашиваю:

– На этом этапе ты знал, что Джозефа винят в случившемся?

– Нет. Я думал, что он тоже мертв.

– Но на самом деле он уехал из твоего дома и врезался в дерево? – уточняет Серена.

– Да. Официально ему еще даже не разрешалось водить машину, он не спал всю ночь и, вероятно, был в жутком состоянии. Поэтому неудивительно, что он врезался в дерево.

– Ты приходил к нему в больницу? – спрашиваю я.

– Один раз. Это был просто кошмар. Он лишился половины черепа. Мои родители отказались меня туда возить, а на общественном транспорте было сложно добираться, поэтому я больше его не навещал. Я его предал.

Глава 41

Я устраиваюсь на углу кухонного стола Нейта с чашкой чая. Сейчас всего пять утра, но я не могла спать. Я снова и снова проигрывала в голове сцену из игры Джозефа – как умирают мои родители и мой маленький брат. Стоит мне закрыть глаза – и я ее вижу, и я видела ее и во сне.

Зак прислал мне пару сообщений, я отправляю ему дружелюбные, ни к чему не обязывающие ответы. Я не хочу вовлекать его во все это, в особенности теперь, когда я знаю про случившееся с Нейтом и возникают вопросы в связи со смертью

Пегги. Я не могу подвергать его опасности. Теперь я на самом деле боюсь, что этот человек где-то рядом. Человек, который зверски расправился с моей семьей и не хочет, чтобы его нашли.

Пока я не видела ни Нейта, ни Серену. Но я выяснила, где живет подруга бабушки Пегги Лиз, и хочу с ней встретиться.

Кто-то толкает дверь, заходит Серена. У нее запоминающиеся духи, которые не использует никто другой. Что-то редкое и дорогое. Она одета в огромную футболку, которую ей с готовностью одолжил Нейт. Волосы у нее спутаны, глаза сонные.

– Хорошо спала? – Она набирает воду в чайник и включает его. – Предполагаю, что нет, учитывая, что сейчас еще, можно сказать, ночь.

– Не могла перестать думать.

– Я тоже. – Она плюхается напротив меня. – С тобой все в порядке?

– Наверное, – киваю я.

– Маркус говорит, что нам следует вернуться домой и позволить полиции всем этим заниматься, если они посчитают нужным. Он говорит, что тут или вообще ничего нет и мы зря теряем время, или, наоборот, все очень серьезно, и тогда мы окажемся в опасности. Мне хочется, чтобы он перестал меня доставать.

Я чувствую негодование. Я не стала бы жаловаться, если бы кто-то беспокоился обо мне так, как Маркус беспокоится о ней. Не уверена, что она его достойна. Она заслужила такое отношение? Я помню, как Серена однажды зашла в книжный магазин, а Маркус купил ей огромный букет цветов. Похоже, она тогда совсем не обрадовалась. Бедный Маркус.

– Уезжай, если хочешь, – говорю я. – Я хочу увидеться с Лиз, но не сомневаюсь, что найду способ добраться до нее.

– Нейт не может тебя отвезти из-за ноги.

– Я уверена, что мы найдем выход.

Она смотрит в пол и пытается что-то соскрести со стола ногтем.

– Я знаю, что вначале тебе не понравилась. И я чувствовала себя виноватой из-за того, что я – Искатель.

– Все нормально.