Красный Дракон Империи

– То есть вы, товарищ Майский, дали за меня ответ ещё до того, как я сам узнал о приглашении? – Моим голосом можно было заморозить воду в олимпийском бассейне. – А не слишком ли много вы на себя берёте, распоряжаясь по своему усмотрению личным порученцем товарища Сталина?

– Но… Я… Думал… Это позволит…

Майский стоял белый, как лист бумаги. Похоже, он только сейчас понял, во что вляпался.

– Это хорошо, что вы думали. Плохо, что думали вы в корне не верно.

Я прошёл мимо посла в сторону выделенной мне и сопровождающим комнаты. Уже отойдя на несколько шагов, я через плечо поинтересовался:

– На какое время меня пригласил сэр Стен-хоуп?

– На двадцать один час по Гринвичу. В двадцать часов за вами прибудет авто. До Бексли ехать почти час.

Я молча кивнул и ушёл к себе. Предстояло до назначенного времени разработать операцию прикрытия. Каким бы крутым я ни был, но недооценивать противника никогда нельзя. Поэтому по карте нашли, где находится поместье Стенхоупов в Бексли, и мои ребята заранее отправились на неприметной машине в его окрестности.

Ровно в назначенное время ко входу в посольство подъехал чёрный «роллс-ройс Фантом II». Водитель предусмотрительно открыл передо мной дверцу, и я сел на заднее сиденье.

Поместье представляло собой классический образец британской архитектуры. Двухэтажное здание, построенное из кирпича, с высокой мансардой и непременный безупречный английский газон.

Меня встретил дворецкий и провёл в гостиную. Я просканировал, насколько смог, окружающее пространство, и увиденное мне не понравилось. Все находившиеся в доме были с хорошо знакомой мне чёрной паутиной на головном мозге. Марионетки ордена. Все, кроме одного, находившегося в данный момент в гостиной. Я усилил по максимуму восприятие.

Хозяин дома встретил меня стоя у камина. Классический английский костюм подчёркивал его аристократическую фигуру.

– Рад приветствовать вас, господин Головин, в моём имении. – Он был само радушие, но руки, однако, не подал.

– Благодарю за приглашение, сэр Стенхоуп, – вежливо ответил я. В конце концов, играть так играть. – Я, право, удивлён тому, что привлёк ваше внимание.

– Не будьте таким скромным, молодой человек, – сэр Френсис покровительственно улыбнулся. – Многим заинтересованным людям известно, что вы являетесь довольно близким помощником господина Сталина.

– Людям свойственно преувеличивать и выдавать желаемое за действительное, – я пожал плечами.

Мы расположились у камина. Прислуга принесла чай, какие-то кексики и бесшумно удалилась.

– Прошу, господин Головин, угощайтесь, – сказал радушный хозяин, взяв одну из чашек. – Хочу сделать вам комплимент: вы прекрасно говорите по-английски. Никогда бы не подумал, что вы русский.

– У меня были хорошие учителя, – ответил я, взяв вторую чашку с чаем, предварительно просканировав её.

– Вы хотели о чём-то поговорить или просто пригласили меня попить чай? – перешёл я к делу.

– Вы правы, действительно, я пригласил вас, чтобы обсудить некоторые вопросы. – Сэр Френсис сделал глоток чая и поставил чашку. – Сейчас должен подъехать ещё один человек, и мы поговорим.

Я прямо явственно увидел, как он едва сдержался, чтобы не сделать ударение на последнем слове. Ну что же, подождём.

Однако ждать долго не пришлось. Не прошло и четверти часа, как в гостиную вошёл ещё один гость. Хотя вернее будет сказать не гость, а Хозяин. Это было особенно заметно по тому, как подскочил сэр Френсис и как подобострастно склонился приветствуя его, а у меня что-то щёлкнуло в памяти, сложился какой-то пазл, и я ясно увидел в воспоминаниях Хрущёва это лицо. Брат Юлиус. Вот мы и встретились.

– Добрый вечер, джентльмены, – вошедший поздоровался и, не ожидая приглашения, прошёл к столику у камина. – Добрый вечер, господин Головин.

– Добрый, – ответил я, откинувшись на спинку кресла. – Однако вы не представились.

– Моё имя пока вам ни о чём не скажет… – Брат Юлиус по-хозяйски расположился в кресле напротив. – Мы хотим предложить вам, господин Головин, сотрудничество. В случае вашего согласия мы поможем вам занять высокое положение в вашей стране.

Вот так сразу? Меня ещё никогда не вербовали и не покупали, причём настолько грубо. Видимо, плохи дела у ордена в Советском Союзе, раз решились на мою вербовку.

– Вы – это кто? – задал я вопрос, не показывая при этом какого-либо отторжения.

– Это пока не важно, – продолжил брат Юлиус. – В своё время, если согласитесь на сотрудничество, вы всё узнаете.

– А если не соглашусь?

– Тогда в ваше НКВД попадёт бумага, в которой будет написано, что вы были завербованы британской разведкой. Вас отправят на двадцать пять лет в лагерь или, скорее всего, расстреляют. Подумайте хорошенько. Вы ещё так молоды, чтобы провести лучшие годы жизни на строительстве какого-нибудь канала или получить пулю. А мы предлагаем вам большие деньги, карьерный рост и возможность получить британское подданство.

– Неужели у ордена иллюминатов настолько плохи дела в России, что вы решились на столь грубую вербовку? – спросил я по-русски.