Красный дворец

Я оглянулась, убедившись, что мы одни.

— Я думаю, что король готовится к войне с Хэдалэндом.

— Почему ты так говоришь?

— Я… не могу объяснить. Но я наткнулась на такую информацию, пока ходила по замку.

— Мей, за такое подглядывание тебя могли убить.

— Простите, Ваше величество, и не собиралась…

Она взмахнула рукой.

— Не извиняйся, а расскажи, что ты узнала.

Я рассказала ей о планах короля насчет Угольного камня, о его секретной лаборатории. Пришлось сочинять, как я раскрыла это, ссылаясь, что я многое подслушала от Бердсли. Правда была слишком странной, и я боялась, что она не поверит мне, если я расскажу о Водяном и видениях.

Королева побледнела, пока я рассказывала. Она вцепилась в рукав платья и уставилась на стену поверх меня. Нахмурившись, она слушала меня.

— Ужасно. Не говори об этом ни с кем, особенно, с Казом. Он не должен знать об этом. Он и так уязвим, как наследник, — она покачала головой. — Мой муж одержим властью. Если он не получит вечную жизнь, то не даст жить и наследнику. О, это ужасно. Спасибо, что рассказала. Я должна собрать своих союзников. И, наверное, стоит вывести семью из Цины.

— Вам хватит поддержки, чтобы захватить трон?

Она задумчиво пожевала губу. Вокруг глаз залегли морщины, указывающие на тревогу и годы опыта. Она годами жила в Красном дворце посреди всевозможных политических игр. Я надеялась, что ей хватит мудрости для своей игры. Надеялась ради всех нас.

— Герцоги Цины, некоторые аристократы в Хэдалэнде, — она посмотрела на меня. — Но ты лишь ребенок, Мей. Ты рассказала мне все, но теперь тебе нужно все силы направить на исцеление. Не бойся, я найду выход.

— Не дайте ему найти Угольный камень. Он существует, я верю, но его нельзя сделать во дворце. И когда он поймет это, то начнет поиски, и если вы ему не помешаете, все мы будем обречены.

Она погладила меня по щеке.

— Знаю.

Мне было уже легче, когда после нее пришел Каз. Он тайком забрал с кухни лепешки и миску сливок. Мы сидели и обмакивали лепешки в сливки, слизывая после этого их с пальцев. Он проверил, что Анта в порядке и все еще в конюшне, значит, я могла пока что оставаться в кровати, и Каз рассказывал мне анекдоты, чтобы взбодрить.

— Зато теперь Бердсли может легко ходить, — сказал Каз. — Магия заставляет дворец снова петь и плясать, — он рассмеялся, увидев мое лицо. — Не в прямом смысле, Мей. Честно!

Я смутилась.

— Я и не думала…

— Конечно, нет, — сказал Каз с оттенком сарказма.

— И ты ждешь свадьбы? — спросила я. — Как идут приготовления?

Он помрачнел и опустил взгляд на ладони.

— Хорошо. Я буду завтра примерять костюм. Он очень красивый. Его носил дедушка, когда был юношей.

Последнее слово ударило меня. Порой я забывала, как юны мы еще были, чтобы сталкиваться со свадьбой и смертью. В Хальц-Вальдене люди женились в промежутке от девятнадцати до двадцати пяти лет. Но если к крайнему сроку остаться одинокой, это сочтут странным.

— Дворец охвачен суетой. Отец принимает гостей. И город ожил, мне так сказали, я еще из замка не выходил, — он говорил уже не тем тоном, которым шутил. Голос был низким, лишенным эмоций. Уставшим.

— Ты уже не звучишь радостно. Что изменилось?

— Не знаю, — сказал он. — Видимо, реальность взяла верх.

— А Эллен? Ты узнал ее лучше? Вы… стали друзьями?

— Да, — отозвался он. — Мы говорили.

— И?

— Оказалось, что нам практически не о чем говорить. И почти каждый раз все приходило к тому, что мы говорили о тебе.

— Серьезно?

— Да, ты куда интереснее. То есть, ты ведь постоянно попадаешь в какие-то передряги.

— И не поспоришь, — я выронила лепешку в миску со сливками, пытаясь управляться левой рукой. — Черт, я еще не скоро привыкну к… этому.

— Скоро твоя левая рука станет такой же сильной, какой была правая.

— Надеюсь. Иначе придется есть очень долго, а я не люблю остывшую еду.

Мы рассмеялись, и мне было так хорошо рядом с лучшим другом.

— Расскажи еще об Эллен, — сказала я.

— Она красивая и бывает смешной.

— Но?

Он отвел взгляд, кружа лепешкой по сливкам.

— Ничего. Нет никаких «но», Эллен прекрасная. Она очень хорошая, — он помрачнел, и мне показалось, что я зашла слишком далеко. Мы сменили тему, но я все же чувствовала, что Каз что-то скрывает касательно свадьбы. Волнение было нормальной реакцией, я бы тоже нервничала, даже если бы избранником был любимый человек. Но было что-то еще. Но я не знала точно, хотелось ли мне в это верить, или так и было на самом деле.

* * *

А ночью во сне ко мне пришла Эйвери.

Она была такой же неземной, как и раньше. Тело ее было черным, как ночь, и гибким. Она чувствовала себя уверенно, будучи обнаженной, я так не могла. Я ни разу не видела себя полностью обнаженной. В Хальц-Вальдене у нас и не было зеркала такого размера, лишь осколки. Однажды я попыталась заглянуть так в реку, и это смутило меня. А Эйвери меня не смущала.

Она была прекрасной, похожей на маму, которую я так и не узнала. Она была женственна, как и Эллен. Я почти завидовала ей, ведь часть меня порой хотела себе долю такой ауры, что нравилась мальчикам, но я никогда не стала бы завидовать Эйвери.