Красный яр. Моя земля 2

В 90-е выбор был невелик: джинсы трех цветов, черные, серые и синие, а еще – женские кофты. Советский человек и размерами не был избалован: присмотрел, надел прямо на улице, у прилавка. Если более-менее сидит, надо брать. Гораздо позже начали появляться контейнеры, а потом здания с отоплением и туалетами, которые находятся там по сей день. Почти не изменилась с годами и базарная часть рынка: зимой и летом торгуют бананами, хурмой, яблоками и огурцами, острейшими салатами и горячими лавашами прямо на улице.

Даже политика не обошла стороной это место. В книге «Охота на Быкова» Эдуард Лимонов вспоминает, как совладельца рынка «КрасТЭЦ» Сергея Блинова травили крысиным ядом. Попытка убийства была акцией устрашения «крестного отца» Красноярска Анатолия Быкова, с которым был связан Блинов.

Горожанам рынок известен как котел наций и анклав Советского Союза в современной России. Каких только национальностей здесь не встретишь! Люди едут сюда, чтобы заработать, тянутся из Средней Азии и других стран. На рынке своя экосистема. Каждый занимает какую-то нишу: таджики торгуют коврами, узбеки – сухофруктами, азербайджанцы – овощами и фруктами, китайцы – одеждой и пельменями хуньтунь, вьетнамцы – супом фо бо, цыгане же просто просят денег.

Однажды я общался с Габилом, который приехал в Красноярск из Азербайджана. Он говорил, что и сам не знает, как оказался на рынке. Габил не соображал в маркетинге и рекламе, но была у него своя система координат: он утверждал, что всегда торгует без обмана, чтобы не оттолкнуть покупателя. «Если ты честный, к тебе будут так же относиться. Даже в Коране написано: самый большой грех на весах обмануть и под процент деньги давать, за это на том свете человек отвечать будет. Я беру товар за 100 рублей, за 150-140 продаю. Все на рынке стоят ради выигрыша, но кто обманывает, у тех деньги уходят, как пришли. Толку нет в таких деньгах, харам», – говорил он мне, раскладывая на прилавке мандарины. Габил мыслил философски, и иногда изрекал совсем удивительные вещи: «В Советском Союзе нации в армии встречались, а сейчас – на рынке. Давным-давно все мы, как одна семья. Здесь дети в школу ходят, отсюда отправляют служить, здесь и умрем».

Жизнь местных проходит вдали от Родины, и люди делают окрестности похожими на дом. На остановке «КрасТЭЦ» можно найти настоящее вьетнамское кафе: на телеэкране новости из Юго-Восточной Азии, а на стеллажах – привозные острые специи. Кафе полюбили даже красноярцы с левого берега: молодежь, редко бывающая в промзоне, специально приезжает, чтобы съесть огромную тарелку супа с лапшой и мясом или ароматный рис со свининой. Я твердо уверен, что именно с этого местечка пошла мода на азиатские «фобошные» в нашем городе.

От пищи обычной – к пище духовной. КрасТЭЦ – это государство в государстве, на его территории еще лет шесть назад была мечеть. Ее не так просто найти: в здании, покрытом бежевым сайдингом, неприметный вход под присмотром видеокамеры. Когда попадаешь внутрь, твоему взору открываются два пустых зала для женщин и мужчин, на вешалке приготовлены одеяла, а все полы покрыты коврами. Верующие стекаются сюда, чтобы совершить намаз. Кстати, кроме мечети на рынке можно найти стоматологию, парикмахерскую, банк и авиакассу. Неподалеку от места торговли стоят микроавтобусы, которые ездят в Бишкек, почти за 3000 километров.

С КрасТЭЦ у меня связаны несколько историй. Вот я, маленький, плетусь в школу в разномастных ботинках, потому что бабушке продали не то. Она обнаружила подмену, когда вернулась домой. Найти коммерсанта, который сложил в одну коробку обувь от разных пар, так и не удалось. Вот и пришлось внуку, то есть мне, стать самым неординарным в классе, ведь боты были куплены на кровные.

Район этот славится своими гопниками. Однако за 15 лет встретил я их лишь однажды, когда приехали мои друзья из центра. У девушки был пирсинг в подбородке и носу, дреды и яркая тату во всю грудь. Когда я подошел на остановку, то увидел, что друзей взяли в оборот. Недолго думая, я сгреб своих ребят в охапку, посадил в такси, и мы помчали подальше от новых знакомых. Таксист спокойно объяснил, почему стоящие на остановке водители не вмешиваются: такое тут бывает часто.

Иногда район, наоборот, проверял меня на человечность. Мы шли домой с другом, который квартировал у меня, и к нам подошла девушка-китаянка. Долго не могли понять, чего она хочет, оказалось, что переночевать. Ничего более. Согласились, не бросать же человека в беде.