Красный кардинал

Когда она надевала яркие платьица, она должна была звать его «папочка». Когда она была в школьной форме, она отвечала ему «Да, сэр!», как и полагается маленькой девочке отвечать старшим. Вот только другие слова, которые он заставлял ее произносить, маленькой девочке никак не подходили.

Это был не просто секс. Так больно ей не делал никто, в такое животное не превращался никто, даже Сарагоса, таких оскорблений на нее не обрушивал никто. В постели мистер Чесс забывался — и терял человеческий облик. Никакой опыт не позволял ей отстраниться от происходящего с ее телом, когда рядом был мистер Чесс. Казалось, что отсутствие слез на ее глазах стало бы для него личным позором — а позора он не допускал.

Она видела выгоревшую полоску от обручального кольца на его безымянном пальце. Полоска никогда не исчезала, а значит, кольцо он носил постоянно и снимал только в борделе. Кольцо было широким, возможно, очень старым. Мистер Чесс был не просто женат, он, вполне возможно, прожил в браке больше лет, чем длилась жизнь Александры. Есть ли у него дети? Да, скорее всего, у него есть дети. Возможно, дочь. Классическая американская семья.

Его дочь уже выросла? Он думал о ней вот так? Он думает о ней так сейчас?

Все это привело Александру к крайне неприятному открытию о том, как устроен мир. Ведь там, за стенами этого проклятого борделя, никто не знает, что мистер Чесс — чудовище. С ним здороваются за руку, его уважают, возможно, кто-то даже восхищается им. Людей легко обмануть, он делает это всю жизнь. Никто никогда не узнает… но кто-то может догадаться. И что с того? Да ничего! Они не посмеют выступить с разоблачением. Его возраст, деньги и репутация защитят его, он может делать что угодно.

Александра знала, что мистер Чесс — постоянный клиент не только среди танцовщиц, но и на этаже тех девушек, которых разрешено убивать. Она старалась не думать об этом.

Стук в дверь прервал ее полудрему, наполненную вырвавшимися из своих могил образами. Александра не сразу вспомнила, где она, и от этого стало страшно, но лишь на мгновение. Потом она сообразила, что она больше не девчонка, вынужденная шептать чудовищные слова на чужом языке, за окном — не обманчиво красивые сады борделя, а московская осень, и прошлое не повторится.

Гайя поднял голову, беспокойно глядя на нее. Все, что ее терзало, случилось задолго до его рождения, и все равно он уловил ее тревогу.

— Со мной все в порядке, — прошептала Александра так тихо, чтобы не услышал брат. — Просто страшный сон. Тебе ведь тоже снятся страшные сны, я-то знаю!

Она поспешила одеться и открыла дверь. Казалось, что за окном еще ночь, но нет, она знала, что это обманчивое утро, указывающее на приближение ноября.

— У тебя все в порядке? — нахмурился Ян. — Ты как-то долго на этот раз!

— Я тебя просто разбаловала. Что, Алиса не приучила тебя к тому, сколько времени собираются девушки?

— Мы с ней не настолько близки! Ты ведь не забыла про наш план?

— Нет. И я все еще верю, что это единственно правильный план сейчас.