Красный халат

— Ой… — Дарья Павловна зажмурилась, как перед прыжком в воду, глубоко вдохнула, а потом начала рассказ. — У моей покойной свекрови есть… то есть была… в общем, дача. Свекровь 2 месяца назад умерла, дача пока стоит. В СНТ “Дружба”, знаете, где это? Мы со свекровью не ладили, и я на этой даче не была лет 10. А сама свекровь болела, на дачу ездить не могла. У нас с мужем свой сад есть, не до свекровкиной дачи было. И она стояла себе, муж только иногда ездил… А тут я поехала на свекровкину дачу, а там…

Тимур Сушинский слушал сбивчивый рассказ Дарьи Павловны внимательно, записывая что-то на листе. Иногда он переспрашивал и сам задавал вопросы про мужа, про его работу, про отношения в семье.

Чутьё оперативника подсказывало, что слова женщины — не пустышка, и эта информация может пригодиться.

Ободрённая тем, что её внимательно слушает симпатичный молодой капитан (Сушинский был младше лет на 15), Дарья Павловна успокоилась и охотно рассказывала обо всём. И вот она дошла до обувной коробки с вещами и показала Тимуру Сергеевичу фото.

Увидев в числе прочего листовку о поиске несчастной Оли Сулимовой, капитан закашлялся и потёр лоб ладонью.

Вот это совпадение!

Он, Сушинский, как раз работал по этому делу. Капитан был хорошим оперативником, пользовался уважением коллег и расположением начальства, поэтому громкое дело об убийстве Оли Сулимовой поручили ему. Но по горячим следам найти злодея не удалось; двое подозреваемых оказались непричастны, и дело буксовало.

Начальство давило, требовало результат; да и сам капитан Сушинский злился и переживал. Это нераскрытое дело уязвляло его профессиональную гордость.

Сама по себе листовка мало что значила. А вот куда интересней был факт, что листовку о пропавшей девушке (в компании других подозрительных предметов!) бережно хранили на пустующей даче. И эта дача находилась всего в 20 километрах от леса, где нашли тело Оли.

Ещё эта странная покраска пола, о которой рассказывает гражданка Харитонова. Как будто маскировали кровь. Посмотреть бы всё на месте…

— Дарья Павловна, а мы можем съездить на дачу вашей свекрови? Я бы своими глазами глянул.

Женщина смущённо опустила глаза и начала мямлить что-то про время, мужа и наследство. Тимур хотел что-то сказать, но снова раздался пронзительный звонок телефона. Капитан снял трубку:

— Сушинский слушает. Да, знаю. Точно криминал? Срочно? Сейчас буду. Ага, и Иваныча прихвачу. Карла Маркса, 120? Хорошо. Сейчас вот женщину отпущу, и сразу к вам.

Положив трубку, он почти выматерился вслух, но, покосившись на посетительницу, сдержался.

— Эх, не дали поговорить нормально. Простите, Дарья Павловна, бежать надо.

— Ничего-ничего, я понимаю, работа такая.

— Вот, прочитайте быстренько, что я с ваших слов записал. И будьте добры, скиньте мне фотографии этой коробки и всего остального.

— Да, сейчас.

— Вот мой номер, звоните в любое время, если что. И свой телефон скажите, пожалуйста.

Дарья Павловна называла свой номер, и капитан Сушинский записывал его уже на ходу, надевая куртку.

***

Дарья Павловна чувствовала себя даже не выжатым лимоном, а тряпкой, которую несколько раз перекрутили туда-сюда, отжимая досуха. Она так устала, что хотела одного — лечь на диван и уснуть. Слишком много событий и переживаний для одного дня! Поездка на дачу, странные находки, ведьма Ника с разговорами про улики, и визит в полицию…

Последним Дарья Павловна была особенно недовольна. Вспоминая свой разговор с капитаном Сушинским, она то страдальчески кривилась, то раздражённо поджимала губы.

“Вроде я взрослая тётка, а мямлила, как двоечница у доски. Такую чушь несла… Капитан поди подумал, что я — конченая дура. И я ведь забыла ему про шнур в кармане халата сказать! Разволновалась, не сообразила, а вспомнила уже на полпути домой. Но возвращаться не буду. Потом как-нибудь ему позвоню, номер же есть.”

Так, размышляя и пытаясь придумать что-то дельное, Дарья Павловна дошла до дома.

Она поднялась по лестнице, вставила ключ в замок и открыла дверь. Погружённая в свои мысли, она не заметила, что ключ повернулся трижды. А это значило, что квартиру запирали изнутри.

— Уфф! Как же задолбалась! — с облегчением сказала Дарья Павловна своему отражению в зеркале.

Прикрыв дверь, но забыв повернуть защёлку замка, она села на пуфик и разулась. Пакет с халатом она пристроила в угол.

— Дашка, ты? — раздался из кухни голос мужа. — Чего так рано?

— Ааай!

От неожиданности и испуга она дёрнулась и задела локтем сумку. Та громко шмякнулась на пол, а вещи разлетелись на полкоридора.

Выругавшись сквозь зубы, Дарья Павловна бросилась всё собирать.

Из кухни вышел муж, вытирая руки полотенцем. Встав в проходе, он с ухмылкой смотрел, как жена стоит на карачках и пытается достать из-под прихожки укатившуюся помаду.

— Я что-то не понял. Ты же сегодня до девяти только работать должна. А сейчас пяти ещё нет, а ты уже дома. Что случилось?

Спрашивал Роман вроде бы спокойно, но в голове проскользнули странные нотки напряжения.