Красный корсар

— Я, — отвечал священник, — исколесил много морей и много кой-чего видел. Из восточной Индии я вернулся к себе домой и получил разрешение ехать на корабле своего старого друга. Дружба наша с Бигналем еще старше нашей с вами.

— Да, мистрис, — вмешался в разговор капитан, не в силах скрывать свое волнение. — Прошло уже больше полстолетия с того времени, когда мы с ним посещали школу. Как часто мы вспоминали с ним в эту поездку о былом! Очень рад, что судьба доставила мне случай познакомиться с вами.

— Она дочь капитана и вдова сына нашего старого командира, контр-адмирала де-Ласей! — сказал с поспешностью священник.

— Я знал и того, и другого: оба были храбрые моряки и прекрасные товарищи. Очень рад принять у себя приятельницу моего друга и родственницу двух таких заслуженных моряков.

— Де-Ласей! — раздался взволнованный голос в стороне.

— Да, я ношу это имя, — сказала в слезах старшая дама. — Случайно спал покров с тайны, и я не желаю больше скрывать правду. Мы были обвенчаны тайно и никто из наших родителей ничего не знал. Но смерть… — здесь голос ее оборвался, и она знаком попросила священника продолжать.

— Господин де-Ласей и ваш отец погибли в том же деле через месяц после вашего бракосочетания, — сказал священник дрогнувшим голосом.

— Скажите мне, узнал ли он перед смертью о нашем браке?

— Нет.

— Все. теперь кончено, — сказала Гертруда Грейсон, — все кончено и забыто. Теперь я ваша Гертруда, такая, какою вы меня воспитывали.

— Генри Арч! — вскричал вдруг Бигналь, прочистив горло ромом. — Гм! — и, взяв под руку стоявшего в задумчивости лейтенанта, он вывел его из каюты. — О чем вы думате, чорт возьми? Вы забываете, что до сих пор я так же мало посвящен в результаты вашего поручения, как первый министр его величества. Каким образом я нахожу вас на королевском крейсере, а не на разбойничьем судне? И каким образом этот юнец получил такой прекрасный корабль с таким экипажем?

Глава XXIX

Капитан «Стрелы» и Уильдер вышли на палубу и некоторое время молча прогуливались. Уильдер устремил вперед тревожный взгляд, полный тяжелого страдания, и невольно отыскивал соседний корабль. Но тот уже не стоял неподвижно и наружный вид его изменился: реи покрылись раздувшимися парусами, и «Дельфин» величественно, не торопясь, начал приходить в движение.

Ничто не давало повода думать, что противник хочет удалиться без боя; напротив, верхние, самые ходкие паруса были убраны, и экипаж расставлял слеги для парусов, предназначенных для быстрых маневров судна. Уильдер вздрогнул и отвернулся: он видел, что опытный моряк готовится к сражению.

— Вот ваш аристократ распустил три паруса на марсе и один на фок-мачте, как-будто забыв, что его ждут к обеду, и что в списке капитанов я занимаю первое место, а он — последнее. Но, надеюсь, он вернется во-время, когда аппетит напомнит ему об обеде. Он мог бы также вывесить свой флаг из уважения к товарищу, который и старше, и заслуженнее его. Это ничуть не унизило бы его «знатности». Но, однако, чорт возьми, Арч, он прекрасно распоряжается реями! Наверное, ему дали опытного лейтенанта, и мы увидим, как за обедом этот молокосос будет бахвалиться: «Как мой корабль маневрирует! Я не терплю никогда беспорядка у себя!» Не правда ли, в его распоряжении прекрасный моряк?

— Очень мало найдется таких сведущих моряков, как капитан этого судна.

— Откуда же у него эти сведения? Вы, что ли, его научили? То-то я замечаю некоторые приемы, заимствованные у «Стрелы».

— Я уверен, капитан Бигналь, что вы составили себе неверное понятие об этом человеке.

— Да, я вижу его насквозь: повеса захотел посмеяться над моряком старой школы. Наверное, это не первое его плавание по морю?

— Что вы! Он истинный сын моря, он плавает уже больше тридцати лет.

— Ну, уж в этом-то, позвольте вам сказать, вы ошибаетесь; он сам мне говорил, что ему завтра исполнится двадцать три года.

— Он вас обманул, даю вам слово!

— Сомневаюсь, это не так-то легко: шестьдесят четыре года придают такой же вес голове, как и ногам. Я, может-быть, отнесся к нему несправедливо, но не мог же я так ошибиться в его летах. Но куда же к чорту он плывет? Неужели он отправился к своей благородной мамаше, чтобы она повязала ему салфетку перед нашим обедом?

— Смотрите, он действительно удаляется! — вскричал Уильдер таким радостным голосом, который мог бы внушить подозрение более наблюдательному собеседнику.

— Если я не разучился еще отличать корму от носа, то ваше предположение совершенно верно, — заметил капитан разочарованным тоном. — Но мне пришла мысль поучить этого фата уважению к старшим. Пусть себе поплавает для возбуждения аппетита. Да, я сделаю это! Пусть жалуется, сколько хочет. Распустите задние брамсели: если этот благородный потомок находит удовольствие в прогулке, то он должен понять, что и другие тоже могут пожелать прогуляться.

Распоряжение это было тотчас же исполнено, и «Стрела» двинулась в новом направлении. Капитан от удовольствия потирал руки.