Красный корсар

— Пусть это будет для него уроком. Хотя мой повар и не любитель всяких вычурностей, но стоит только отведать его стряпню, чтобы оценить его талант. Да, нелегко будет этому молокососу догнать нас. Но как вы очутились на этом судне? Вы ничего еще не сказали мне о результате вашего поручения.

— После последнего моего письма я попал в бурю.

— Кажется, сам Нептун держит сторону этого красного разбойника!

— Судно из Бристоля, на котором я находился, потерпело крушение… Но, смотрите, он понемногу подвигается все на север.

— Пусть плывет себе этот фат и хорошенько проголодается. Ну, потом вас приняли на королевский корабль «Антилопу»? Да, я все уже знаю: наш брат, опытный моряк, с первого слова все понимает. Но как же капитан Говард не узнал вас в списке моих офицеров?

— Он меня не узнал…

— Не продолжайте… я понимаю. Я сам испытал подобные унижения, но мы выше этого, выше этих мелких оскорблений. Я сам раз целую неделю кормил у себя подобного аристократа, а потом, при встрече со мной в Лондоне, он отвернулся, делая вид, что рассматривает церковь. Верите, я тоже испытал подобные оскорбления.

— Я там был под вымышленным именем. Эти дамы и мои товарищи по крушению до сих пор не знают другого.

— Это очень благоразумно… А, Фид, поздравляю с возвращением!

— Я и сам себе говорю то же, ваша милость! Корабль-то очень хорош, имеет прекрасного командира и смелых, опытных матросов, но я, когда рискую потерять свое доброе имя, предпочитаю служить на том корабле, который открыто может показать свой вид.

Уильдер краснел и бледнел при этом ответе, и глаза его избегали взгляда своего старого начальника.

— Я не совсем понимаю этого чудака. Каждый офицер флота, начиная от капитана и кончая мичманом, имеет при себе свои полномочия, так как в противном случае его могли бы счесть за пирата.

— Вот это именно и я говорю, ваша милость, но вы были в школе, и вам лучше все известно. Не раз мы говорили об этом с Гвинеею и были в затруднении. «Ну, что, — спрашивал я его, — мы будем делать вдвоем среди этих людей, если дело дойдет до встречи с королевским кораблем и до сражения?» — «Мы будем держаться около мистера Генриха», — отвечал негр. Я был с ним вполне согласен, но все-таки приятнее встретить смерть на своем судне, чем быть убитым на палубе пирата.

— Пирата! — вскричал в изумлении капитан.

— Капитан Бигналь, — ответил Уильдер, — может-быть, я своим молчанием уже совершил неизвинительную и непоправимую ошибку: перед нами Красный Корсар. Но подождите обвинять, а прежде выслушайте меня, и, может быть, вы меня если не извините, то поймете.

Слова Уильдера заставили старого ветерана сдержаться, и он внимательно слушал рассказ, выражая восклицаниями свои чувства.

— Да это просто чудо! — вскричал он, когда Уильдер окончил рассказ. — Как жаль, что такой прекрасный человек оказывается таким бездельником! Но, во всяком случае, мы не можем позволить ему скрыться: наш долг и присяга не позволяют нам этого. Надо поворачивать за ним и, если убеждения не помогут, прибегнуть к силе.

— Да, мы должны исполнить нашу обязанность! — сказал Уильдер грустно.

— Но кто же тот молокосос, которого он посылал ко мне?

— Да это сам Красный Корсар и был у вас.

— Что? Сам Корсар? Да вы просто надо мной смеетесь!

— Как я могу забыть мое уважение к вам и так над вами смеяться? Уверяю вас, это был он сам.

— Просто невероятно; я не заметил в нем ничего, что приписывает ему молва: ни резкости, ни грубости, словом, ничего такого, что свидетельствовало бы о его профессии. Да и ростом-то он не высок.

— Да, молва многое украшает фантазией: он невелик ростом, но силен духом.

— Уверены ли вы, что это то судно, с которым мы имели дело в мартовское равноденствие?

— Вполне уверен.

— Слушайте, Гарри, ради вас я сделаю все возможное для этого бездельника. Раз он избежал моих рук благодаря буре и падению мачты на моем судне; но сегодня ветер за нас, и он будет в моих руках, когда я пожелаю. Да, кажется, он и не собирается от нас удирать.

— Да, кажется, не собирается! — грустно подтвердил Уильдер, невольно выдавая свои тайные желания.

— В борьбе с нами он не имеет ни малейших шансов на успех, но так как он не похож на людей его профессии, то попробуем вести переговоры. Вас можно будет послать для передачи моих условий? Впрочем, если он вдруг раскается в своем великодушии, то вам придется…

— Я вам ручаюсь за него! — перебил горячо Уильдер. — Дайте сигнальный выстрел, поднимите парламентерский флаг, и я готов на все опасности, чтобы вернуть его на путь закона.

— Да, это хорошо! — сказал капитан задумчиво. — Хотя успех переговоров может уменьшить наши заслуги, но, может-быть, и это будет оценено начальством.