Красный корсар

Уайлдер утвердительно кивнул головой. К этому времени в нем проснулась профессиональная гордость и начало побеждать чувство благородного соперничества.

– Корсар убирает верхние паруса! – вскричал он. – Должно быть, он побаивается бури!

– Нам не к чему это делать, – сказал Бигнал. – Я знаю, что и он пожалеет об этом, когда попадет под огонь наших батарей. Клянусь королем Георгом, у него отличный корабль! Велите развернуть большой парус, иначе мы не настигнем их раньше ночи.

Приказание было исполнено, и «Стрела», сделав усилие, ускорила ход, как будто это было живое существо, которое подгонялось страхом или надеждой. На «Дельфине» не обратили внимания на этот маневр и все время продолжали снимать паруса с целью уменьшить тяжесть на концах мачт и тем лучше укрепить устойчивость корабля при ударе шквала.

Между тем расстояние, отделявшее два корабля, все еще казалось капитану Бигналу слишком большим, чтобы начать бой; легкость, с которой двигался вперед его противник, как бы отдаляла этот желанный момент.

– Коль вы говорите, он человек самолюбивый, давайте заденем его гордость. Велите дать залп с подветренной стороны и выкинуть еще флаг! – сказал Бигнал.

Но ни пушечный залп, ни три английских флага, быстро взвившиеся на всех трех мачтах «Стрелы», не произвели ни малейшего впечатления на «Дельфина», который продолжал спокойно идти вперед.

– Его ничем не проймешь, – сказал Уайлдер, видя, с каким равнодушием относится к ним противник.

– Надо попробовать запустить в него ядром.

Раздался еще выстрел из пушки, на этот раз заряженной ядром. Ядро скользнуло по поверхности океана, перепрыгнуло с волны на волну, окатило брызгами неприятельский корабль, перескочило через него и упало в воду по другую его сторону, не причинив ему вреда. За первым ядром последовало еще два, но Корсар не отвечал ни одним знаком на эту демонстрацию.

– Что это значит? – вскричал Бигнал, обманутый в своих ожиданиях. – Должно быть, у него заколдованный корабль, раз все наши ядра перелетают через него. Ну-ка, Фид, неужели вы ничего не придумаете, чтобы поддержать нашу честь и честь нашего флага? Велите-ка заговорить вашей любимице, я хорошо помню, что в былое время ее слова не пропадали даром!

– Ладно, ладно, – отвечал Ричард, который, испытав всевозможные превратности судьбы, занимался теперь тем, что заряжал пушки; одну из них он особенно любил. – Я ей и имя дал, потому что у той и другой такие язычки, что они сумеют постоять за себя. Ну-ка, вы, расступитесь, дайте моей болтушке вставить словечко в разговор!

Говоря это, Ричард хладнокровно навел прицел, приблизил фитиль к запалу и замечательно ловко послал, как он выражался, посылочку тем, кто так недавно были его товарищами. За взрывом последовало несколько минут неизвестности, пока наконец взлетевшие на воздух осколки не известили, что ядро попало в обшивку «Дельфина». Этот выстрел произвел неожиданное, как бы волшебное действие на пиратский корабль. Длинная полоса белого полотна, очень искусно прикрепленная к кораблю от носа до кормы, моментально исчезла, и на ее месте показался кроваво-красный пояс, из-за которого выглядывали артиллерийские орудия. Флаг того же зловещего цвета быстро взвился и повис на конце мачты.

– Теперь я узнаю этого черта! – вскричал Бигнал. – Он сбросил маску. По местам, к орудиям! Пират начинает относиться к делу серьезно!

Он еще не кончил говорить, как показалась полоса огня вдоль всей красной линии и послышался залп двенадцати больших орудий. Этот быстрый переход от равнодушия к смелому и решительному поступку произвел сильное впечатление даже на самых храбрых матросов, находившихся на королевском крейсере. С минуту они оставались неподвижными, прислушиваясь к свисту железного града, рассекавшего воздух. Треск дерева, крики раненых, шум оторванных досок и осколки снастей, взлетевших в воздух, свидетельствовали о том, как точно были направлены выстрелы. Удивление и замешательство длились один момент, затем англичане пришли в себя и резко ответили на атаку.

Последовала длительная канонада. Каждый из противников желал как можно скорее решить исход боя, так что оба корабля незаметно приблизились друг к другу. Непрерывные залпы не прекращались ни на минуту. Враги одинаково рвались в бой, но вели себя по-разному: на военном корабле залпы сопровождались громкими криками, а матросы Корсара пребывали в зловещем молчании.

Шум и смятение заставили кровь в жилах старого Бигнала обращаться быстрее.

– Этот черт еще не разучился сражаться, – вскричал капитан при виде неоспоримой ловкости противника: на английском корабле паруса были разорваны, снасти и реи сломаны, мачты расшатаны. – Если бы он дрался за короля, его можно было бы назвать героем.