Красный Кристалл

— Ты тоже красавчик, я смотрю, — задирал он нового знакомца. Годами учёному-библиотекарю было где-то не больше тридцати, но выглядел он на все сорок.

Женщин он презирал ещё больше, чем мужчин, и потешался над модой, по которой были одеты все придворные красавицы.

— Им надо под юбками приделать тележку на четырёх колёсах, — фыркал он в рукав, — Такую махину тащат на себе! Целая старьёвщицкая лавка! Киты, из усов которых сделаны эти гигантские колёса, наверно приняли бы этих дам за своих подруг — размеры очень подходящи.

Шутки были явно преувеличены, потому что дамы при дворе короля Киарана Железной Пятки были весьма привлекательны, хотя и одеты слишком широко. Но это, видимо, была такая мода. Действительно, ширина их кринолинов была так велика, что в танце паре приходилось держать друг друга за пальцы, при этом вытянув руки. Мало того, эта гора шёлка и кисеи сзади образовывала длинный шлейф, поверх которого ещё тянулись и длинные плащи из лёгкой ткани, прицепленные к низкому вырезу на спине. Это было совершенно бессмысленно, поскольку делало всякое движение женщины весьма проблемным — в танце шлейф от платья носили за дамой два маленьких пажа, а трёхметровый плащ она закидывала на плечо кавалера. Однако всё это делалось с таким изяществом, что трудно представить, что женщина носит на себе с десяток килограмм. Понятно, что для множества придворных любой дворцовый зал был бы мал, поэтому всё веселье перенесли в сад и танцы происходили на большой лужайке — повсюду, где только было видно, церемонно двигались пары, сопровождаемые усердными пажами.

— А то бы сделали им такие карусели, — продолжал потешаться магистр, — такую вертушку с кругом наверху — сажаешь туда даму вместе с её тряпичной лавкой, а сам бежишь вокруг, держа её за руку и вращая карусель. Нет, а что — идея хороша! Надо бы патент оформить.

— Пойди, что ли, потанцуй! — бесцеремонно пихал библиотекарь своего нового знакомого. — Когда ещё побегаешь вокруг такого стога!

— Румистэль, а у вас, у дивоярцев, бабы хороши? — наивно спрашивал учёный, склоняясь к уху маркиза.

В ответ невозмутимый дивоярец не глядя протянул палец, и от него проскочила к носу Кореспио быстрая искра.

— Ой! — болезненно вскрикнул тот и схватился за нос. И тут же заинтересовался:

— А это кто? Да это же тот самый паразит — этот чёртов прохиндей Лавар Ксиндара! Чего он тут делает? Его же место где-нибудь в сторожевой тюремной будке! Ой, ой, смотри, как разоделся! Ой, жемчугов-то на себя навесил! Щас перевесят! Смотри, красавец, не брякнись задом!

Ксиндара издали почувствовал внимание к своей особе и обернулся. Увидев здоровенного Кореспио, он скорчил мину и поспешил удрать в толпу. Прищурившись, Лён разглядел среди вспышек фейерверков, что все жемчужины, которыми была расшита пышная одежда мастера иллюзий, были поддельными — лишь видимость.

Когда магистр невесть каких наук отвлёкся, поймав слугу с подносом, и принялся придирчиво пробовать из всех бокалов, к Лёну из-за дерева подкрался Ксиндара.

— Развлекаешься, смотрю, — заговорил он, опасливо поглядывая на библиотекаря. — А я тут тоже нехило пристроился.

— В бригаду иллюзионистов? — спросил Лён, не оборачиваясь, чтобы магистр не заметил, и глядя, как посреди лужайки развёртывалось представление циркачей.

— Ну, что ты! — обиделся товарищ. — Я служу в полку камарингов.

— Ого, вот это повышение! — удивился Лён, но мастер иллюзий уже куда-то испарился, а к Лёну шёл библиотекарь, специально наступая на воздушные шары и производя вокруг себя безумный треск.

— Я выпить нам принёс!

И выставил вперёд слугу с подносом, полным графинов и бутылок с вином.

— Я перепью тебя! — уверенно заявил магистр-учёный, хотя маркиз и не стремился доказать обратное.

Он ещё вливал в себя стакан за стаканом, излагая своё мнение по поводу вкуса и вдохновенно смешивая разные сорта, как вдруг со стороны раздались звуки торжественного марша, толпа пришла в движение, выстраиваясь в широкий коридор. Праздник уже был в самом разгаре, и многие были весьма навеселе, поэтому крики заглушили самый оркестр, в воздух взлетели блестящие спирали серпантина и заискрились тучи конфетти. Под приветственные крики по траве шли двое — пожилой мужчина со всеми регалиями, какие только помещались на его атласном сюртуке и в длинной горностаевой мантии, которую несли за ним пажи. Его же спутницей была женщина в искристо-белом, которую разглядеть мешали тучи блестящей мишуры и потоки нитей серпантина, летящие из толпы. За ней несли длиннейшую накидку, которая лежала поверх необыкновенно пышного кринолина, похожего на играющую пену.

— О, боже мой, она! Фантегэроа! — пробормотал над ухом Лёна прерывающийся голос.

Изумлённый дивоярец обернулся и увидел, что с бледного лица пьяного в стельку библиотекаря мрачным огнём светятся глаза.

Глава 13