Красный Марс

Экватор проходил прямо по южному краю, и как раз там планировалось разместить нижний конец лифта. Место крепления было очевидным: это огромное бежево-белое бетонное укрытие, расположенное в нескольких километрах к западу от крупного шатрового городка, окружавшего станцию. К востоку от края вулкана помимо укрытия находилась череда заводов, землеройной техники и кучи сырьевых материалов — и все сверкало, как на фотографиях, в прозрачном, лишенном пыли разреженном горном воздухе под сливово-черным небом. В районе зенита виднелось множество звезд, не скрывавшихся даже днем.

На следующий день после прибытия Чалмерса персонал местного управления министерства повел его к опоре лифта. Техники в тот день собирались поймать направляющую провода. Как оказалось, никто не ожидал, что это станет впечатляющим зрелищем, но тем не менее событие было достаточно необычным. Конец направляющей был обозначен небольшой ведущей ракетой, и газовые струи ее двигателя, выходящие на восток, горели непрерывно, тогда как на севере и юге вспыхивали лишь время от времени. Таким образом ракета медленно опускалась к крану, как любой другой спускаемый аппарат, — только от нее тянулась вверх серебристая линия, тонкая и прямая, видимая лишь в паре километров над ракетой. Глядя на это, Фрэнк представлял себе, будто он стоит на морском дне и рассматривает леску, спускающуюся с водной поверхности, — леску, привязанную к яркой приманке, которая вот-вот зацепится за лежащий на дне мусор. У него защипало в горле, пришлось опустить глаза и сделать глубокий вдох. Странное ощущение.

Ему устроили экскурсию по опорному комплексу. Портал крана, захватившего направляющую, располагался внутри большого отверстия в бетонном блоке, представлявшем собой кратер с широким краем. Стены этого бетонного кратера были усеяны изогнутыми серебристыми колоннами, на которых держались магнитные катушки, фиксирующие конец провода в амортизирующем кольце. Провод должен был с запасом висеть над бетонным дном благодаря тяге другого своего конца. И при этом тянуться по изящно сбалансированной орбите от искусственного спутника к этому помещению — всего 37 000 километров, а в диаметре — лишь десять метров.

Когда направляющая была закреплена, провод стал довольно легко управляем. Пусть это и не было быстро, потому что спускать на конечную орбиту его следовало крайне бережно, посредством асимптотического приближения.

— Это будет похоже на парадокс Зенона, — заметил Слусинский.

Оставалось еще много дней до того момента, как конец провода наконец появится в небе и повиснет над городом. В следующие несколько недель он опускался даже медленнее, чем когда-либо, и постоянно был на виду. Поистине странное зрелище; у Чалмерса даже слегка закружилась голова, и каждый раз, как он смотрел на провод в его сознании вновь всплывало ощущение, будто он, Фрэнк, стоит на дне океана. И все смотрели на леску — черную нить, свисающую с поверхности воды.

Фрэнк налаживал работу головного здания министерства Марса в городе, который уже окрестили Шеффилдом. Сотрудники из Берроуза выступали против переезда, но он к ним не прислушался. Он встречался с американскими управленцами и руководителями проекта по различным вопросам, связанным с лифтом, в Шеффилде или соседних городках на горе Павлина. Американцы представляли лишь малую часть имеющейся здесь рабочей силы, но Чалмерс все равно был постоянно занят, потому что в целом проект достигал невероятных масштабов. При этом американцы преобладали в работе со сверхпроводниковыми материалами, а также программным обеспечением лифтовых вагонов — удачной находкой ценой в миллиарды, которую многие приписывали Фрэнку, хотя на самом деле это была заслуга его искина и Слусинского, а также Филлис.

Многие из американцев жили в шатровом городке к востоку от Шеффилда, который прозвали Техасом, деля его с международниками, которым было приятно думать, что они живут в Техасе. Фрэнк старался повстречаться с как можно большим числом людей, чтобы ко времени, когда провод коснется поверхности, они уже были организованы и вели последовательную политику — или находились под его влиянием, как могли бы сказать некоторые. Местные жители понимали, что были менее влиятельными, чем Восточно-Азиатское содружество, которое собирало корпуса лифтовых вагонов, или чем Европейское содружество, которое прокладывало сам провод. И менее влиятельными, чем «Праксис», «Амекс», «Армскор» и «Субараси».

Наконец настал день, когда провод должен был соприкоснуться с землей. В Шеффилде собралась огромная толпа, чтобы увидеть это. Вестибюль железнодорожной станции был забит под завязку, потому что оттуда открывался прекрасный вид на опорный комплекс, который теперь часто называли «гнездом».