Красный падаван

— Да? А какая разница? — спросил Коля, пряча штык в сапог и продвигая кобуру с пистолетом дальше по поясу. Идти с карабином толку не будет: демаскируешь себя первым же выстрелом — прижмут огнём к земле и прикончат. Штыком надёжней, да оно и тише. Ну и «ТТ» на всякий случай — попадать в плен Коля точно не собирался. А гранатами, может, удастся у десантников разжиться — наверняка у них ещё много всякого полезного.

Лётчице нужна эта их бакта. Иначе она умрёт, и поручение товарища Сталина останется невыполненным.

Подвести товарища Сталина было немыслимо.

Кроме того, девушка Половинкину нравилась.

ЧАСТЬ V Полунощники

ГЛАВА 13 Как вернее бить врага

Две умные очкастые головы склонились над бумагами.

— Вот смотри, Пётр Сергеевич, — сказал Сифоров, — здесь у тебя, допустим, это что такое?

Жданов провёл тыльной стороной карандаша вверх по стрелке:

— Видишь, диаграмма токов «плывёт»?

— Допустим.

— Вот на этой разнице фаз мы его, в сущности, и ловим. Просадки-то — бог с ними, всё-таки война идёт, мало ли. А по сдвигу видно чётко. Не соответствует потребление заявленному никак.

Сифоров задумчиво отхлебнул чаю:

— Но он не греется, зараза.

— Не греется, — подтвердил Жданов, — и на механику, знаете ли, такое количество энергии уходить не может, соответствующей механики в схеме робота не выявляется.

— Ну да, характер-то у этой прорвы импульсный… может быть, Проша твой просто запасает энергию? Аккумуляторные батареи там, как говорится, особо ёмкие.

— Во-первых, как ты себе представляешь химический источник с нулевой инерционностью? — риторически вопросил энергетик. Сифоров неопределённо мотнул головой, мол, сам знаю, не дурак; но Пётр Сергеевич со свойственной ему дотошной методичностью несколькими короткими взмахами карандаша изобразил некий кривоватый график. — Вот тебе характеристический гистерезис. Не бывает таких аккумуляторов, знаете ли.

— Ну ладно, ладно, — отмахнулся Владимир Иванович, — во-вторых-то что?

— Во-вторых, ты знаешь, как организована звукоизоляция в переговорной.

Сифоров, конечно, знал и не удержался от плотоядной улыбки. Сказывалось полубеспризорное детство — любил он всякие хитрые ходы, ох любил. А тут ход был хитрый: ещё при установке объекта «Прокси» в переговорную залу товарищ Берия совершенно спокойно пояснил:

— Этот робот — фактически дипломат. Не бывает такого, чтобы дипломат не подрабатывал шпионом. А раз он всё равно будет шпионить — пусть делает это так, как надо нам.

Акустическая доступность переговорной была рассчитана таким образом, чтобы Прокси мог слышать разговоры в смежных помещениях дворца, но не далее. Не зная точно возможностей инопланетного робота, обычно всё же подстраховывались: в смежных комнатах устраивали ненавязчивый шум вроде примуса, особо серьёзные переговоры проводили в других зданиях. Однако в суровой военной суматохе безобидный Проша как-то очень быстро перестал восприниматься с опаской. В самом деле, там — чёрные танки, пушки, самолёты; а тут — забавный жестяной человечек, так мило хлопающий своими смешными фоторецепторами… Ну какой из него шпион?

Сифоров, собравший и настроивший аппаратуру радиоперехвата, убедительно показал, что Прокси вообще не ведёт никаких передач в доступном землянам диапазоне частот.

— Любопытно-любопытно, — сказал он тогда Жданову, озадаченно потирая кончик носа. — А с чего мы вообще взяли, будто природа передачи радийная?

Пётр Сергеевич уставился на коллегу. Будь он менее интеллигентным человеком — непременно хлопнул бы себя по лбу. Потребление электроэнергии возрастает во время сеансов связи с орбитой, следовательно, передача идёт. В радиодиапазоне излучение зафиксировать не удаётся, следовательно, передача не в радиодиапазоне. Но самое важное: потребление характерно возрастает и в те промежутки времени, когда сеансов связи не ведётся.

Выводы?

Да что там, как сказал коллега Сифоров, вполне очевидные выводы.

— Фундаментальных взаимодействий, на которых вообще вся материя держится, в физике, как говорится, всего четыре, так?

— Так, — подтвердил Жданов, — и радио — это электромагнитное.

— Не подходит, — загнул палец Сифоров. — А сильное?

— Сильное взаимодействие, знаете ли, только по названию сильное, — вежливо улыбнулся энергетик, — оно на уровне атомного ядра работает, нуклоны связывает. До космоса не достать.

— И слабое туда же, оно ещё «короче» — меньше ядра. Если верить итальянскому товарищу Ферми.

— Уже не итальянскому, — сказал Пётр Сергеевич, проверяя чайник тыльной стороной ладони, — он в тридцать девятом в САСШ переехал. Впрочем, это ещё не повод не верить товарищу.

— Не знаю, — рассеянно сказал Сифоров, — по-моему, американцам вообще ни в чём верить нельзя, жулики все до единого, а кто не жулик — вовсе бандит. Помяни моё слово, Америка эту кашу заварила, Америка на ней и разожрётся.

Интеллигентный Жданов поморщился.

— Ну вот опять ты, Владимир Иваныч, — мягко сказал он, — в сущности, везде есть хорошие люди, даже в странах капитала.