Красный пароход (СИ)

- Послушайте меня, господа! - громко произнес Пелос. - Я самый старший среди вас и знаю, о чем говорю...

- Ну-ну, - иронически бросил Дзанелла.

- Я уверен, - продолжал Пелос, - что захватившие нас коммунисты - остунгславские шпионы.

- Это утверждение невозможно проверить, - покачал головой Клоккьятти.

- Почему вы так решили? - поинтересовался Ромоли у старика.

- Все просто. Мы сейчас находимся в состоянии войны с Остунгславией, австрияки стоят у Венеции. Нам удалось их остановить, но наши силы на исходе. Но и Остунгславия сильно обескровлена, ей не хватает последнего усилия, чтобы сломить наше сопротивление. Поэтому австрияки решили подорвать нас изнутри с помощью продажных коммунистов, - объяснил Пелос.

- Что ж, это вполне возможно, - согласился Аосталли.

- Проклятые коммунисты! - проскрежетал зубами Ланино.

- Но что им нужно? - спросил Деффенди.

- Им нужна революция, барон, - ответил Бергамин. - Понимаете, что это означает?

- Нет.

- Если они придут к власти, наша с вами собственность перейдет в их руки.

- Вся наша собственность?!

- Все - дома, земли, деньги, ценные бумаги, драгоценности... Что еще у вас есть?..

- Но как же...

- В лучшем случае вам оставят маленькую квартирку в многоэтажном доме, в худшем - предоставят тюремную камеру с бесплатным трехразовым питанием.

- Но за что? - возмутился Деффенди.

- Не волнуйтесь, барон, - Бергамин похлопал его по плечу. - Они найдут, за что.

- Но что нам теперь делать? - осипшим голосом проговорил Точе.

- Господа, у кого-нибудь есть с собой оружие? - поинтересовался Пелос.

- У меня есть, - поднял руку Ромоли, доставая из кармана брюк маленький револьверчик.

- Да уж! - усмехнулся Клоккьятти. - Как будто дамский.

- Так и есть, - кивнул, смутившись, Ромоли.

- Нет, это несерьезно. У кого еще? - повторил вопрос Пелос.

Ланино несколько секунд размышлял, затем, скорчив гримасу, тоже поднял руку.

- Что у вас?

- Вот, - Клаудио показал пистолет. - К сожалению, заряжен холостыми.

- Все? Больше ни у кого нет при себе оружия? - удивился Пелос.

- Странно, что этот вопрос задает нам оружейный магнат, - ехидно заметил Ромоли. - Где же ваш пистолет, синьор Пелос?

- Остался в каюте, - с досадой ответил тот.

- И у меня, - сказал Дзанелла.

- У меня тоже, - вздохнул Клоккьятти.

- В таком случае нам остается только ждать, - развел руками Вискардини.

- В самом деле? - срываясь на фальцет, произнес Точе.

- Будем надеяться, правительство предпримет надлежащие меры для нашего освобождения, - заключил Пелос.

- В Тирренском море ходит довольно много судов. Думаю, наш пароход быстро найдут. Достаточно одного военного корабля, чтобы освободить нас, - задумчиво проговорил Клоккьятти.

- Но ведь мы у них в заложниках, - напомнил ему Аосталли.

- Тут бы на австрияков не нарваться, - закурил сигару Дзанелла. - Вот что меня беспокоит.

- Если синьор Пелос прав насчет остунгславских шпионов, австрияки нас не тронут, - сказал Клоккьятти.

- Но мне бы не хотелось встретиться с ними, чтобы узнать, правда ли это, - заметил Дзанелла.

- Господа, посмотрите туда! - указал Ромоли на стоявшее у стены салона кресло. На нем устраивался спать Фаббро. Повесив пиджак на спинку и сняв туфли, он в одной рубашке и брюках полулежал в кресле, закинув ноги на подлокотник и подперев голову подушкой.

- Браво! - зааплодировал Бергамин. - Вот с кого нам надо брать пример!

- Я совсем про него забыл, - улыбнувшись, хлопнул себя по лбу Вискардини.

- Судите сами: уже половина первого, сейчас мы уже все равно ничего не сделаем. Давайте спать! - предложил Фаббро.

- Отличная мысль! - воскликнул Деффенди. - Поддерживаю двумя руками!

- Я тоже, - устало произнес Клоккьятти.

- И я! - отозвался Ланино.

Пассажиры не спеша направились к креслам.

- Спать?! - вскричал Точе. - Вы в состоянии спать, когда наш пароход захвачен террористами?..

- Вас никто не заставляет спать, синьор поэт, - холодно проговорил Бергамин. - Может, как раз в эту тревожную ночь вас посетит вдохновение, и утром вы прочтете нам новую поэму.

- Издеваетесь?! Я сейчас в таком состоянии, что не смогу сочинить ни строчки!

- Ну, это уже ваше дело, - зевая, сказал барон.

Точе еще несколько минут недовольно прохаживался взад-вперед, но вскоре тоже отправился спать. В салоне наступила тишина, нарушаемая лишь сопением и храпом.

В конце коридора, ведущего к каютам, в кресле у стола, на котором возвышалась ваза с красными розами, сидел, задумчиво подперев голову руками, Освальдо, сутулившийся молодой человек двадцати двух лет с узким вытянутым лицом с тонкими чертами. Была глубокая ночь. Из расположенных за двумя рядами одинаковых ореховых дверей кают не доносилось ни звука. Вдруг ближайшая к Освальдо дверь слева тихо приоткрылась. Юноша быстро вскочил, схватив поставленную в угол винтовку.

- Кто здесь?

На пороге каюты стояла графиня Марци.

- Простите, мне не спится. Разрешите мне выйти на палубу, - она посмотрела умоляющим взглядом на Освальдо.

- Это исключено! - отрезал юноша.

- Почему?

- Вам приказано находиться в каюте в течение всей операции.

- Какой операции?

- Я ничего вам не скажу.