Красный пассажир

Кузнецова без слов налила полный стакан водки и подвинула ближе к трясущейся в ознобе девушке. Она улыбнулась, показывая свою солидарность, но на большее Сердючке рассчитывать, не приходилось, здесь каждый вершил свою судьбу сам и все это понимали без лишних слов.

Галина Савельева в окружении молодых моряков медленно потягивала шампанское. Стараясь не привлечь внимания своим печальным видом, она иногда улыбалась, обнажая свои перламутровые зубки и незаметно, из-под густых ресниц, наблюдала за залом. Да, она искала Смагина. Девушка до сих пор не понимала, что вдруг произошло в их отношениях. Сейчас она была похожа на обиженную девочку-подростка, впервые, столкнувшуюся с изменой. В ее глазах иногда зажигались радостные огоньки, но тут же гасли, как гаснет свет в театре, перед началом представление и такое шоу ей еще предстояло сегодня увидеть.

«Но почему, почему мужчины такие жестокие! Ведь они расстались как нельзя лучше, и он пообещал позвонить, а при встрече в коридоре даже не остановился, не улыбнулся». — Савельева провела рукой по своей груди, которая еще горела от его поцелуев, она словно ощущала его дыхание на шее и плечах. Его слова, идущие откуда-то издалека разрывали на части девичье самолюбие.

Савельева машинально протянула руку с пустым бокалом в сторону барной стойки и вдруг увидела его в кругу танцующих. Игорь, обняв за талию маленькую, рыженькую девицу плавно выгибался, пытаясь повторять эротические движения латиноамериканских танцоров в зажигательной «Ламбаде». Блондинка тоже извивалась, словно змея. Она смеялась широким ртом и виляла маленькой задницей, обтянутой кожаными шортами.

На глазах Савельевой навернулись слезы. Ведь вчера она впервые почувствовала приближение любви и вечной весны, причем она была уверена, что эта любовь взаимная. «Неужели этот мир настолько мерзок, что в нем нет, и никогда не будет для нее и крупинки счастья».

Рядом кто-то грубо пристроился на свободный стульчик. Галину обдала струя перегара, словно она зашла в известный пивной бар «на Постышева», переполненный пьяными мужиками. Это была Марина Батькова со своей неразлучной подружкой Аллочкой. Марина по свойски обняла Савельеву и, чмокнув в щеку, пролепетала заплетающимся языком.

— Не боись, подруга, найдем мы тебе хорошего мужика, — она постучала связкой ключей по стойке, — бармен, открой нам бутылку «Смирновки», только не мешай со льдом и прочей гадостью.

Мерзко дыхнув перегаром в лицо Савельевой и, проследив взглядом, объект ее наблюдения, Марина хохотнула.

— Ишь, чего о себе возомнила, шлюшка, — она отглотнула большой глоток из стакана и, закусив земляными орешками, уставилась бесцветными равнодушными глазами в зеркало, напротив, в котором как на экране отражался весь беснующийся зал. — Любви захотелось, так вон вокруг полно моряков, только свистни, а этот, — она указала пальцем на танцующего Смагина, — тебе не пара, да и та белокурая «Барбия» не для него, как у нас говорят: «поматросит и бросит», уж поверь мне, подруга.

Батькова облокотилась на стойку так, что ее огромная розовая грудь чуть не вывалилась из глубокого декольте бархатного платья.

— Эй, Кузнецова, плескани нам еще по стаканчику, а то душа горит.

Барменша взяла бутылку и медленно начала разливать по высоким фужерам, искрящуюся в свете юпитеров, прозрачную жидкость.

— Ты хоть, Мариша, знаешь, сколько в бар задолжала, — барменша поставила бутылку на полку и открыла долговую книгу. — За этот месяц тебе и получать — то будет нечего, забудь про зарплату, — она профессионально толкнула два бокала по полированной поверхности барной стойки. Батькова ловко перехватила, летящий в ее сторону бокал и тут же опрокинула его в рот.

— Не переживай, скоро у нас с Алкой будет столько бабок, что хватит купить с потрохами весь этот паршивый пароход вместе с твоим баром в придачу. Так что наливай, не то уволю по приходу.

— Знаем про ваши макли, поменьше болтайте, — барменша открыла очередную бутылку, — смотрите, девоньки, сами вместо американца не загремите, чем с ментами и следаками расплачиваться будете.

— За нами не заржавеет, скажи подруга, весь линейный отдел на уши поставим. — Марина опять застучала связкой ключей по столу, да так, что перепуганный диск-жокей остановил музыку.

— Алка, скажи этому тощему волосатому жокею, чтобы поставил нашу русскую плясовую, мы ведь не макаки под эту иностранщину задами вертеть.

Сутулый юноша у синтезатора расплылся в улыбке. Очевидно, зная дикий нрав девушек, он ловко выдернул новый диск из своей коллекции и по залу разнеслись озорные и мощные напевы русской «Калинки». Девицы, взявшись за руки, плавно вышли на середину танцевальной площадки, предусмотрительно очищенную от лишних людей, которые с горящими глазами, жаждущих зрелища зевак, встали плотной стеной по периметру.

Девушки расправили на широких плечах цветные платочки и, закатив в потолок, безумные, покрытые желчной пеленой глаза, начали поначалу медленно, затем все быстрее и быстрее отбивать коваными шпильками адскую чечетку.