Красный павильон

— Я сообщил Ли, что дочери Фэна известно, какие слухи ходили о ее отце. Поэтому я придумал вот что: если академик пошлет ей записку, будто располагает неопровержимыми доказательствами виновности Фэна, то девушка наверняка не откажется прийти к нему, потому что любит отца. Вот и все, клянусь, ваша честь! Я не знаю, послал ли академик ей такую записку, но если он действительно так поступил, то девушка должна была нанести ему тайный визит. Единственное, достоверно мне известное, что в ночь, когда умер Ли, я видел Фэна в парке, как раз возле Красного павильона. Но о происшедшем в павильоне я ничего не знаю. Поверьте мне, ваша честь!

Он снова рухнул на колени и начал биться лбом о пол.

— Я проверю каждое твое слово, — сказал судья Ди. — Надеюсь, что ты сказал мне чистую правду — для твоего же блага! А сейчас ты сделаешь письменное признание и не забудь отметить, что в суде говорил заведомую ложь. А именно: после того как ты узнал от Осенней Луны, что можешь найти Серебряную Фею, привязанную голой к столбу, в зале для занятий музыкой и что она отдана в полное твое распоряжение, ты отправился туда и, когда девушка отвергла твои гнусные предложения, избил ее длинной бамбуковой флейтой. Делай, что тебе приказано!

Вэнь торопливо вскочил на ноги. Дрожащими руками он вынул из ящика стола лист бумаги и положил на стол. Но, смочив кисть, он пребывал в нерешительности, не зная, с чего начать.

— Я буду тебе диктовать, — пришел ему на помощь судья Ди. — Пиши! Я, нижеподписавшийся, признаю, что в ночь двадцать восьмого числа седьмой луны...

Когда антиквар закончил, судья велел ему скрепить документ печатью и приложить к нему большой палец. Затем попросил Ма Жуна как свидетеля тоже приложиться большим пальцем. Тогда судья поднялся, вложил документ в рукав и резко произнес:

— Твоя поездка в столицу отменяется. До получения новых указаний ты будешь находиться под домашним арестом.

В сопровождении Ма Жуна судья спустился по лестнице.

Глава 12

Когда они шли по улице, судья Ди сказал:

— Пожалуй, я был несправедлив к Крабу и этому второму твоему приятелю. Они предоставили ценную информацию.

— Да, эти двое — замечательные ребята! Но должен признаться, что я не понимаю и половины из того, о чем они говорят, — особенно Краб. А что касается Вэня, господин, неужели вы поверили тому, что этот прохиндей нам наплел?

— Только отчасти. Мы застали его врасплох, поэтому я думаю, что его рассказ о желании академика овладеть дочерью Фэна и о подсунутой им ему подлой уловке — сущая правда. Именно так и должны были бы вести себя гордый, властолюбивый академик и трусливый, но злобный Вэнь. Кроме того, становится понятным, почему Фэн так заинтересован выдать свою дочь за Цзя Юйбо. Молодой поэт полностью зависит от Фэна, он никогда не осмелится отослать невесту назад в отцовский дом, даже обнаружив, что она не девственница.

— Значит, вы убеждены, что Ли действительно ее изнасиловал?

— Разумеется. За это-то Фэн и убил его. А потом попытался представить это как самоубийство, точно так же, как сделал тридцать лет назад, убив Дао Гуана.

Заметив на лице Ма Жуна сомнения, судья продолжал:

— Ма Жун, убийцей должен оказаться Фэн! У него для этого были и мотив, и возможность это совершить. Теперь-то я полностью согласен с твоими приятелями Креветкой и Крабом, что такие, как академик, не накладывают на себя руки из-за неразделенной любви. Его должен был убить Фэн. Помимо всего прочего, именно ему был известен способ, который оказался безупречным тридцать лет назад. Жаль, что мне не приходит в голову никакого другого варианта: Фэн произвел на меня самое благоприятное впечатление. Но если он убийца, мне придется возбудить против него уголовное дело.

— А может быть, Фэн поможет нам отыскать какой-нибудь ключ и к смерти Осенней Луны, господин?

— Мне это крайне необходимо. Даже раскрыв загадку убийств Дао Гуана и академика, мы ни на йоту не приблизимся к тайне смерти Королевы цветов. Я убежден, что существует какое-то связующее звено, но у меня нет ни малейшего представления, где его следует искать.

— Вы сказали, господин, что поверили рассказу этого старого козла о Ли и Нефритовом Кольце. А как насчет остального?

— Я заметил, что после того, как Вэнь поведал нам о сделанном им академику предложении, ему удалось собраться с мыслями. Боюсь, он догадался, что я блефую. Сказанного изменить он уже не смог, но решил только этим и ограничиться. Подозреваю, что они говорили с академиком и о других вещах, о чем он предпочел не упоминать. Но в скором времени мы это выясним.

Некоторое время они шли молча.

Дао Баньдэ дожидался их возле винной лавки. Втроем они отправились к Серебряной Фее. Она сама открыла им дверь.

— Госпоже Лин неловко было принимать вас в своей жалкой лачуге, господин. Несмотря на недомогание, она настояла, чтобы я привела ее сюда. Она ждет вас в зале для занятий музыкой, где сейчас никого нет.