Красный Петух

Карл предчувствовал, что должно случиться, и кивнул. Достал бумажник, положил удостоверение личности с маленьким государственным гербом рядом с ним, потом, не проронив ни звука, разделся и сложил одежду в кучу на столе перед софой.

– Хорошо, – сказал мужчина, назвавшийся Мишелем, подошел к двери и легонько постучал. Вошли двое мужчин – молодой и постарше, голова второго была скрыта под черным капюшоном. В руках у молодого был пластиковый мешок, в него он сунул все вещи Карла, кроме бумажника и удостоверения, и исчез, закрыв за собой дверь.

Пожилой человек в черном капюшоне подошел к столу и достал какой-то инструмент из небольшой сумки. Затем надел пластиковую перчатку, смазанную вазелином, и повернулся к Карлу.

– Я – доктор Махмуд, прошу прощения за мой странный внешний вид, – сказал он. – Сначала я предложу самое неприятное. Будьте любезны, подойдите сюда и наклонитесь вперед, расставив ноги.

Карл нерешительно вздохнул, потом выполнил то, что просили. Это был первый (к его более позднему разочарованию в жизни), но не последний раз, когда его подвергали подобной проверке, которая (о чем он не имел ни малейшего представления) была фактически довольно обычной при контроле на границе в его собственной стране, и прежде всего в тюрьме Крунуберг, где сейчас четыре шведских активиста пропалестинского движения сидели по подозрению в терроризме, хотя для их задержания и не было никаких формальных поводов.

Следующим этапом было обследование полости рта. Держа зеркальце зубного врача в одной руке, замаскированный врач, который, без сомнения, был похож на самого настоящего врача, потыкал каким-то инструментом по каждому зубу и каждой найденной пломбе.

Затем были осмотрены ногти ног и рук, каждый отдельно, потом руки и ноги – явно в поисках каких-нибудь переломов. На вопрос, были ли у него таковые. Карл ответил: "Нет, никогда ничего не ломал".

После этого врач вытащил металлический детектор, собрал его, превратив в довольно увесистый инструмент, и прошелся им по каждому участку тела. Наконец обследование закончилось, врач собрал свои инструменты в сумку, остановился у двери рядом с охраной и вежливо поклонился.

– Кажется, все в порядке, благодарю вас за вежливое сотрудничество, надеюсь, что все у вас обойдется. Что сейчас будет происходить, я, к сожалению, не знаю, но расстреливать вас не станут, поскольку вы прошли все это. Ну, до свидания, уважаемый, – сказал врач. Все это производило абсурдно-комическое впечатление, поскольку его речь никак не вязалась с черным капюшоном террориста. Он постучал в дверь, и его выпустили из комнаты.

Вошел человек, назвавшийся Мишелем, и как-то смущенно посмотрел на Карла.

– Надеюсь, ты понимаешь нас, – сказал он.

Карл кивнул, и в этот момент палестинец с автоматическим карабином сообразил, что Карл все еще стоит абсолютно голый. Он быстро вышел и тут же вернулся с охапкой какой-то одежды. Американское военное обмундирование, знаки различия и рода войск сняты, но, скорее всего, это было обмундирование военно-морского пехотинца. Посредине спины зеленой рубашки несколько заштопанных дыр – видимо, от пуль – и бледно-коричневые пятна, не поддавшиеся стирке. Карлу показалось невероятным, что обмундирование убитых солдат могло вновь использоваться. Указательным пальцем он показал на дыры и штопку, и человек, назвавшийся Мишелем, явно прочел его мысли.

– Тут нет никакой преднамеренной символики, просто именно это попалось под руку. Форма принадлежала одному американскому солдату, погибшему в этом городе, – объяснил он с доброжелательностью, примерно столь же комичной, что и доброжелательность врача в капюшоне террориста.

– Вы застрелили его? – удивленно спросил Карл, натягивая на себя зеленую форму.

– Да, раз мы унаследовали его одежду, во всяком случае, мы не получили ее по американской программе помощи. Ну вот, сейчас, когда первый этап закончен, давай поговорим о твоих функциях в шведской разведывательной службе. Ты довольно молод. Начнем с этого.

– Мой возраст указан в удостоверении личности.

– Чем ты занимаешься в службе безопасности, чему ты обучен и какой специальности?

– Но на эти вопросы я не собираюсь отвечать.

– Я могу заставить тебя.

– Не верю. То, что ты спрашиваешь, – секретная информация Королевства Швеции.

– Надо ли нам превращать наш разговор в нечто неприятное?

Карл молча взвешивал ситуацию. Значит, этот человек хочет подвергнуть его пыткам. То, что Карл не хотел выдавать, было связано с его образованием, поскольку оно было военной тайной. Он никому не собирался сообщать шведские военные тайны.

Это – с одной стороны. Но, с другой, если они начнут пытать его, то сотрудничество, мягко говоря, будет затруднено, а если при этом они зайдут слишком далеко, то они неохотно позволят ему вернуться в Швецию живым.