Красный Принц

В одном он точно был уверен – он уснул на траве. Но все случившееся дальше оставалось под вопросом.

– Привет! – произнес он.

Он даже не знал, произнес он это вслух или про себя, но чувствовал: ему необходимо что-то сказать.

– Меня зовут Рэндалл. Здесь есть кто-нибудь?

– Я вижу тебя, юноша, – произнес чувственный, хрипловатый женский голос.

– Где я? И кто ты? Я вообще живой? Почему я ничего не вижу и не чувствую? – Вероятно, это все-таки сон. Ничем иным это быть не может.

– Ты не спишь, – ответила женщина. – И теперь ты принадлежишь мне. Если для тебя важно что-то видеть и слышать, то мы можем перейти на более привычный пейзаж.

Он вдруг оказался посреди поселения из дерева и тростника. Трубы дымили над пылающими очагами. Деревня заросла деревьями и делилась на части узкими ручьями, а воздух наполнял густой аромат красного вина. Стояла отличная погода, светило солнце, дул прохладный ветер. Похоже, уже наступила осень, и землю покрывал ковер из зеленых и коричневых листьев. Дарквальд. Деревня, в которой он вырос.

Рэндалл не устал, ноги у него не болели, меч был вычищен, а от одежды пахло лавандой, будто ее недавно постирали.

– Какая приятная деревня, – произнесла женщина. – Хорошее место для детства.

Она появилась прямо перед ним – красивая высокая женщина в облегающем черном платье. Сияющие волосы нежно колыхал ветер.

– Твои воспоминания успокаивают меня, – сказала она.

– Ты колдунья!

– Да, Рэндалл. Меня зовут Саара Госпожа Боли.

Он сглотнул и отвел взгляд.

Она рассмеялась.

– Милый мой мальчик, тебя ведь уже заколдовали. Нет смысла дальше сопротивляться.

– Но мы никогда не встречались, – возразил он. – Хотя ты очень похожа на Катью Руку Отчаяния. Я видел ее в Ро Тирисе. Но как тогда ты могла меня околдовать?

– Ты полон вопросов, – заметила Саара. – Полагаю, в этом нет ничего страшного. У нас в запасе все время мира. – Она огляделась по сторонам и вдохнула свежий воздух. – Твой разум – очень мирное место. Гораздо лучше тех, что мне приходилось посещать в последнее время.

– Но… как? – повторил он.

Саара потерла виски. Ее красота опьяняла, но выражение ее лица показалось ему встревоженным.

– Разве мы не можем просто насладиться покоем? Прежде чем вернемся в жизненную круговерть?

– Прости, – пробормотал он. – Я просто не понимаю. Точнее, ничего не понимаю. Где Ута? Он умер?

Она нахмурилась.

– Прости, но я ничего об этом не знаю, милый мальчик.

– Мы были в Тракке… вообще-то мне бы не стоило с тобой разговаривать.

Она снова рассмеялась – на этот раз немного обиженно.

– Я в твоем разуме, Рэндалл. Ты – мой призрачный раб. Твои мысли и воспоминания принадлежат мне, и я могу манипулировать ими, как мне вздумается.

– Я… мы… вот дерьмо.

Они проиграли. После того как он заснул в разрушенной башне, он больше ничего не помнил. Ни об Уте, ни о Вуне или Рут. Он не знал, удалось ли им выжить, если его заколдовали. Хозяин не оставил бы его просто так. Скорее всего, он умер в напрасной попытке освободить своего оруженосца, хотя Вун не такой вспыльчивый и мог спасти несчастного старика-альбиноса от бессмысленной гибели.

– В твоем сердце много любви, милый Рэндалл. Но сейчас ты можешь успокоиться – твои страдания окончены. Больше тебе не нужно будет думать за себя.

– Мне вообще-то нравилось думать за себя, – возразил он.

Саара нежно потрепала его по щеке.

– О да, все мужчины это любят. Пока не познают восхитительную прелесть слепого повиновения. – Она неожиданно нахмурилась. – Погоди-ка… Кто эта женщина?

Рэндалл чувствовал: колдунья все глубже погружается в его воспоминания. Она видела их свидания с Рут на полу корабельной каюты, затем перенеслась еще дальше, в тихую лощину в глубине Фелла. Он стоял с ней рядом, наблюдая, как Ута и более молодая версия его самого подошли к пещере Рютулы.

Когда из пещеры появилась Горланская Матерь, Саара ахнула.

– Значит, Матерь вышла из спячки. Я всегда знала, что они не исчезли.

Она смотрела и слушала, освежая в его памяти тот разговор, и увидела, как Рэндалл прячется за спину Уты, как Рютула предлагает стать их проводником. Она узнала о лестнице, лабиринте и страже.

– Ты убила мою сестру, – задумчиво произнесла она, когда Горланская Матерь снова превратилась в женщину. – Я справилась с одним нашим убийцей – и тут же появился второй.

Рэндалл почувствовал, как отяжелела голова. Волнение колдуньи начинало действовать и на него. Он не понимал нюансы работы волшебства и прочие странные штуки, которые пришлось повидать за последнее время, и его приводило в смятение само существование магии. В Тор Фунвейре она почти не использовалась, и постоянно сталкиваться с тем, чего он не понимает, казалось ему невыносимым.

Саара внимательно посмотрела на него.

– Ты сохранил способность к самостоятельным размышлениям, – сказала она. – Неожиданно.

– Э-э, прости, – сказал он. – Я совсем не пытался ее сохранить.

Они ушли с поляны и вернулись к небольшой деревне на краю Дарквальда.

– Горланская Матерь касалась твоего разума, – заметила Саара.

– И я посоветовала бы тебе оставить юношу в покое, – донесся голос Рут откуда-то из глубины его мыслей.