Красный сад

Они стояли рядом на прибрежной отмели, между ними было мокрое тело девочки. Они быстро и горячо дышали, Мэри плакала, а Ярон пытался ее утешить. Собака успокоилась, присела на задние лапы и не спускала глаз с ребенка, которого ей поручили отыскать. Платье Эми заледенело, и она стала тяжелой, как глыба льда. Они положили ее на берегу. Мэри прижалась своим телом к телу сестры и дышала в крошечный холодный рот сестры. Она читала, что иногда таким образом мертвых можно оживить. Но это не помогло.

— Я нашел ее. Они подумают, что это сделал я.

— Нет!

Снег был необычно ярким. Эми светилась и походила на звезду, упавшую с неба.

Ярон покачал головой. Его темные волосы были мокрыми.

— Они всегда думают на нас.

Одежда на нем тоже замерзла, в волосах появился снег. Мэри вспомнила, что она почувствовала, когда он исчез под водой. Она вспомнила выражение его глаз перед тем, как он прыгнул в реку. Она ощутила в душе что-то непонятное, когда Ярон наклонился и нежным движением закрыл глаза ее сестры.

Утром поисковый отряд нашел на берегу Угорьной реки тело девочки в синем платье. За ночь выпал толстый слой снега, он хрустел под ногами. Эрнеста Старра пришлось удерживать силой. От горя он потерял рассудок. Кричал, что никогда не расстанется с Эми. Клялся, что сохранит ее тело с помощью соли или спирта, что его девочка всегда будет с ним, но Ребекка и слышать об этом не хотела. Она велела, чтобы дочь похоронили на кладбище за городом, а заупокойную службу отслужили под деревом, которое одно смогло зацвести в то холодное лето, под деревом, которое называли Деревом жизни, и вполне справедливо называли, потому что его плоды спасли людей от голодной смерти. Ребекка Старр потребовала открыть гроб — она хотела снять с дочери туфли, чтобы Эми могла войти в Царство Божие босиком. Никто не посмел возражать Ребекке. Ей позволили сделать все, как она хотела. В один день она потеряла двух дочерей. Дело в том, что Мэри исчезла. Никто не решился спросить у Ребекки, откуда у нее на крыльце взялся щенок, которого видели у торговцев лошадьми. Каждый день она ходила с колли гулять вдоль реки и на луг, где борозды оставались даже следующим летом, которое выдалось теплым, безоблачным и ясным.

Филин и мышь 1848

В последний день учебы Эмили отправилась на прогулку. Родные хотели забрать ее из семинарии «Маунт холиоке»: в ней нуждались дома, к тому же школа пришлась ей не по душе. У нее на все имелась своя точка зрения, а преподаватели не всегда одобряли свободомыслие. Пора было ехать. Но прежде чем вернуться домой и снова подчиниться чужим требованиям, Эмили хотела побывать там, где она еще никогда не бывала. Ее манили леса и дали. В детстве, собирая полевые цветы, она часто уходила далеко-далеко и отыскала почти шесть сотен разных видов, среди них много неизвестных. Ей нравилось исчезать с глаз долой, даже когда в комнате рядом с ней находились люди. Это был ее талант и ее проклятье. Что-то отделяло Эмили от других людей, какая-то пелена, белая, полупрозрачная. Сквозь пелену мир казался приглушенным и трудноразличимым, но порой Эмили удавалось что-нибудь разглядеть за пеленой. У Эмили было такое чувство, что если она вернется домой, то больше никогда оттуда не вырвется. Ей на ум пришла птица, пойманная в силки. Так и с ней. Что-то скрывалось внутри, билось о ребра, заставляло совершать поступки, о которых иначе она бы и помыслить не смела. У нее возникло острое желание затеряться, исчезнуть.

Она вышла за ограду школы и пошла куда глаза глядят. Она любила ходить пешком, одиночество было естественным ее состоянием. Очутившись на природе, она превращалась в призрак. Она радовалась встрече с полевыми растениями, как другие радуются встрече со старым другом: бухарник шерстистый, очиток пурпурный, полынь лечебная. Она сорвала листик полыни и положила его в ботинок. Местные жители говорят, что это колдовство помогает найти свою настоящую любовь. Эмили и впрямь чувствовала себя околдованной. Она шла уже который час. Повстречала красную лилию, древесную лилию и лилию пятнистую. Перейдя две дороги, углубилась в лес. Здесь он был густой и темный. Деревья росли, переплетаясь друг с другом, день не отличался от ночи, ночь ото дня, и никто на всем белом свете не знал, где она. Ее охватило чувство свободы и беззаботности, ноги не знали усталости. На ковре из мха и листьев виднелись гиацинты, лапчатка и пролесник. Сама не подозревая об этом, она дошла до горы Хайтоп. Наконец-то ей удалось очутиться там, где она никогда не бывала. Она шла без остановки около десяти часов и почти все это время была поглощена грезами. В этих местах водились черные медведи, которые могут бегать быстрее человека и весить шестьсот фунтов. Эмили читала, что раненый медведь плачет, как человек, и это ее немного успокаивало. Значит, между ними есть что-то общее.