Красный сфинкс

Но долго тосковать академику не пришлось. Он попал в кипящий котел непонятной ему жизни. Например, увидел «…ряд приземистых, низких, как бы вросших в почву строений. Окна в переплетах тяжелых решеток зияли, словно глаза мертвецов. У ближайшего строения стоял низколобый человекообразный маньяк. Он был тяжел и неподвижен, как изваяние. Он держал в поросших шерстью передних лапах странный длинный предмет с острием на конце. Казалось он не дышал. Но он поводил глазами, пустыми глазами одержимого. Он взглянул на академика прямо, в упор. Академику стало противно смотреть на маньяка. Он не ощущал теперь страха. Он вплотную подошел к изгороди и грудью оперся на выпуклости перекладины. Вероятно, это не понравилось человекообразному. Он поднял острие, и гулкие звуки гонга прозвучали в знойном воздухе… И тогда из зданий стали выходить люди. Да, это были люди, изможденные, страдающие. Женщины, старики, подростки… Все одетые в рубища, в грязные лохмотья. Некоторые несли на руках детей… Человекообразные взмахивали острыми палками и били их…»

К счастью, на Десятой планете (как и на Земле в долгой страшной войне) победили не низколобые. «На поросшие диким кустарником пространства, – увидел академик, – приходили люди. Они очищали пространства, и стройные здания начинали выситься здесь. Академик видел просторные залы, наполненные гудящими машинами. Около них трудились люди, сосредоточенные и серьезные. Они ковали металл. Бесконечные ряды готовых изделий тянулись всюду, куда бы ни взглянул академик. И тут же рядом, близко видел он человеческие лица – мужчин, женщин, стариков, подростков, суровые лица занятых своим делом людей. Он понял, что здесь люди куют оружие победы».

Ладно, все это хорошо, но я-то читал научно-фантастическую повесть Сергея Беляева в 1958 году – уже через два года после описанных в ней событий! До сих пор помню, как горячо меня обожгло: я в будущем! Я уже два года как нахожусь в будущем! Но где, пытался понять я, чудесные высотные здания? Где необыкновенная техника? Где люди с высокими чистыми стремлениями? Я жил в Сибири – на узловой, но вполне провинциальной железнодорожной станции. Неужели это и есть наше будущее, мучился я. Очереди за хлебом… Цветущий в частных огородах картофель… Лужи на неосвещенных улицах… Окончательно добило меня послесловие, в котором автор мне пояснил: «…никакой Десятой планеты нет. Путешествие академика Солнцева – лишь его астрономическая мечта. Эту мечту он переживает в состоянии кратковременного, так называемого неполного или частичного сна, каковым, согласно научным данным, и является именно сон со сновидениями». Дальше Беляев зачем-то добавлял: «Известно, что знаменитый французский баснописец Лафонтен написал интересную басню в состоянии одной из форм частичного сна».

Я – мечтатель. Отлично помню, как однажды
Увидел я город, которого достигнуть
Желал я долго, страстно…
В долине он лежал таинственный и скрытый.
Но башен острия внезапно
Блеснули предо мной вдали
Сквозь облака, разорванные солнцем.
Туман сгустился снова скоро,
И город, тьмой объятый, вдруг
Исчез навеки.
Прощай! Я рад, что хоть на миг
Увидел я тебя.

В повести Сергея Беляева больше всего мне понравились стихи Болеслава Люченке).

В том же 1945 году вышел научно-фантастический роман «Приключения Сэмуэля Пингля». На этот раз речь шла о молодом человеке, волею судьбы попавшем к знаменитому биологу Паклингтону, занятому работой по перестройке химической структуры фильтрующихся вирусов и пересадке желез внутренней секреции.

«Я родился в 1632 году, в городе Йорке, в зажиточной семье иностранного происхождения; мой отец был родом из Бремена и обосновался сначала в Гулле. Нажив торговлей хорошее состояние, он оставил дела и переселился в Йорк. У меня было два старших брата. Один служил во Фландрии, в английском пехотном полку – том самом, которым когда-то командовал знаменитый полковник Локгарт; он дослужился до чина подполковника и был убит в сражении с испанцами под Дюнкирхеном. Что сталось со вторым моим братом, не знаю, как не знали мои отец и мать, что сталось со мной… Так как в семье я был третьим, то меня не готовили ни к какому ремеслу, и голова моя с юных лет была набита всякими бреднями. Отец мой, который был уже очень стар, дал мне довольно сносное образование в том объеме, в каком можно его получить, воспитываясь дома и посещая городскую школу. Он прочил меня в юристы, но я мечтал о морских путешествиях…»

Помните?

Но это еще не Сергей Беляев.

Это пока Даниэль Дефо. А стилизация (удачная на мой взгляд, – Г. П.) вот: