Красный шарф

Я молча лежал на полу, пытаясь восстановить дыхание, которое было хриплым и прерывистым от жуткой боли в груди. Ушибленная голова, казалось, разламывается, боль волнами приливала к вискам, ужасно болели глаза. Радан подскочил ко мне, уперся в грудь пистолетом и начал трясти. Он делал это с какимто злобным удовлетворением, не испытывая ни малейшего сожаления, будто мучил не живого человека, а восковой манекен. Каждое движение было для меня подобно удару парового молота. А он все продолжал издеваться надо мной. Я попытался схватить его за запястье, но Радан, заметив это, снова двинул меня кастетом. Я в изнеможении откинулся к стене, полностью уничтоженный. «Быстро же он со мной расправился», — мелькнула мысль. Я понимал, что ему необходимы эти проклятые деньги, и когда он ими завладеет, то сразу меня убьет. Ему не нужен свидетель. Я твердо решил держаться до конца, для своей же пользы. Меня не устраивала перспектива стать покойником. В комнате воцарилась тишина. Слышно было лишь, как капает вода в мойке на кухне да прерывистое дыхание Радана. У меня было такое ощущение, будто я умер или просто не существую в этом бренном мире. Единственное, что было реальным, — это страшная боль. Я был не я, а одна сплошная боль...

— Будет лучше, если вы скажете, — снова заговорил Радан. — В любом случае вы в конце концов расколетесь, Николс. — Он прокашлялся и продолжил: — Вы отдаете себе отчет в происходящем? Уверяю вас — будет помоему! Или не верите?

Я посмотрел на него и простонал:

— Я отдал деньги Тису...

— Врете! Ничего вы ему не отдавали. Я прикончил этого мошенника, Николс. И так же поступлю с вами. Я не блефую, и вы это прекрасно знаете. «Я отдал деньги Тису», — передразнил он. — Тис плакал, ползал на коленях, умоляя меня, говорил, что денег у него нет. И это были его последние слова...

— Лжете.

— Вы же знаете, что это так. Меня послали выполнить эту работу и я ее выполню. А теперь мне нужно знать, где чемодан.

— Тоже ведете двойную игру, Радан?

— Нет, я всегда играю только на себя. Им неизвестно, сколько в чемодане денег.

Я резко поднялся и бросился на него. Радан не успел среагировать и я двинул его под дых, одновременно заехав второй рукой по шее. Радан начал медленно оседать на пол. Я заметил, что глаза его помутились, но он удержался, выпрямился и снова ударил меня кастетом — я опять очутился на полу. Радан наклонился и обрушил на меня страшный удар рукояткой пистолета. Затем поднялся, прочистил горло и произнес:

— Ладно, Николс. Я не хотел заходить далеко, но сейчас вы вывели меня из терпения. Сейчас я приволоку сюда вашу прелестную женушку и вы запоете подругому! Уверен, вы заговорите, Николс, когда увидите, что я начну с ней вытворять. Все заговаривают в таких случаях. Это последнее, что я испробую. У меня ведь нет иного выхода. Но я добьюсь нужного результата.

Я понял, что он не шутит.

— Ну как, Николс? Я ведь сделаю это, поверьте...

— Хорошо. Я покажу вам место, — простонал я.

— Одно неверное движение, и вы — покойник, — предупредил он.

— Ладно. Деньги у меня.

— Вставайте.

— Пока не могу.

Он ждал. Наконец, боль постепенно отошла, и я привстал на колени. Затем медленно поднялся. Лицо и глаза были залиты кровью, и я вытер ее рукой, прекрасно понимая, что мне пришел конец.

Я потерял себя. А также Бесс. И теперь по собственной инициативе иду с Раданом. Это мой последний путь!

— Ну, вы идете, Николс?

Мы вышли на улицу. Едва держась на ногах, покачиваясь, я шел впереди — он за мной. Он неотрывно следил за каждым моим шагом, за каждым движением. Когда я ухватился за перила у двери коттеджа, Радан предупредительно поднял пистолет.

— Это сзади мотеля, Радан, — проговорил я, глотая кровь.

Мы медленно продвигались мимо коттеджей, погруженных во мрак. Ночь была свежая, и холодный ветер приятно овевал мое изуродованное лицо. Силы покидали меня. Было тихо и темно. Я шел вперед только по инерции.

Когда мы очутились позади мотеля, я уже еле передвигал ноги; В голове стучали, незримые молоточки и страшно ныла ушибленная челюсть. Изо рта все время текла кровь, но сейчас мне было все равно. Когда мы оказались перед гаражами, я настежь распахнул дверь.

— Встаньте на крышу «шевроле», затем отодвиньте вон ту доску, чемодан лежит там, в углу.

— Стойте, где стоите и не шевелитесь, Николс, — предупредил Радан. — Помните, у меня пистолет. И я умею видеть, то, что у меня за спиной. Вам не уйти.

Я молча остановился. Меня уже ничто не волновало — я знал, что меня ждет. Радан убьет меня, как только завладеет деньгами. Он убьет меня, и это так же верно, как то, что меня зовут Рой Николс. Вдруг я подумал: «А может, он не сделает этого?» Но тут же выкинул эту мысль из головы.

Радан уже стоял на крыше «шевроле».

— Стойте на месте! — крикнул он. — Я все вижу.

Я смотрел, как он отодвигает доску. Вот он — момент, когда надо бежать! Ноя не побежал. Я услышал, как он шарит под крышей.

— О Господи! — сказал он наконец. — Деньги у меня!

Одним прыжком Радан соскочил вниз, на землю.

Я повернулся и быстро двинулся к мотелю.

— Николс! — закричал он.

— К дьяволу все!