Красный шторм поднимается

– ., поддержат решение Совета Обороны, Михаил Эдуардович. Подумайте сами: Бромковский проголосует против, на его сторону может встать министр сельского хозяйства, хотя я в этом не уверен. Меня попросили убедить вас поддержать их план, потому что это ослабит оппозицию старого Бромковского. Он хороший старик, но на его мнение уже никто не обращает внимания.

– Я никогда не соглашусь на такой шаг!

– Но именно так вам и следует поступить. И Алексеев должен пойти на это. – Косов встал и подошел к окну. – У вас нет никаких оснований для беспокойства – ядерное оружие не будет использовано. Я уже принял меры.

– Что вы хотите сказать?

– Вы ведь знаете, в чьих руках находится ядерное оружие в Советском Союзе?

– Разумеется, им вооружены Ракетные войска стратегического назначения.

– Извините меня, Михаил Эдуардович, я не правильно сформулировал вопрос. Действительно, у них находятся ракеты-носители. Но ядерные боеголовки охраняют мои люди, и эти подразделения КГБ не подчиняются Ларионову! Вот почему вам следует согласиться на мое предложение.

– Хорошо, – нехотя кивнул Сергетов. – Тогда нужно предостеречь Алексеева.

– Только с максимальной осторожностью. По-видимому, никто не обратил внимания на то, что ваш сын несколько раз прилетал в Москву, но если вас заметят вместе с генералом Алексеевым, прежде чем он встретится с партийным руководством…

– Да, мне это понятно. – Сергетов задумался. – Что, если Виталий встретит их на аэродроме и передаст записку?

– Отличная мысль! Из вас выйдет хороший чекист! Водителя министра вызвали в кабинет и передали записку. Он тут же отправился в аэропорт на министерском ЗИЛе. По пути его задержала колонна бронетранспортеров. Через сорок минут он заметил, что стрелка указателя горючего в баке почти на нуле. Странно, подумал Виталий, я ведь только вчера залил полный бак – члены Политбюро не испытывали недостатка ни в чем. И все-таки горючее кончалось, и наконец машина остановилась в семи километрах от аэропорта. Водитель вылез из автомобиля, поднял крышку капота, проверил контакты и приводные ремни. Все казалось в полном порядке. Он сел в машину и попытался завести ее. Безуспешно. Может быть, подумал Виталий, вышел из строя генератор и машина ехала на одном аккумуляторе. Он поднял трубку радиотелефона. Молчание. Аккумулятор сел полностью.

***

Военно– транспортный самолет генерала Алексеева заходил на посадку. Штабной автомобиль, присланный командующим Московского военного округа, подъехал к трапу, генерал со своим адъютантом вышли из самолета и сели в машину, которая должна, была доставить их в Кремль. Самый страшный момент для Алексеева наступил, когда он спустился по трапу, -именно здесь сотрудники КГБ могли арестовать его. Ему даже показалось, что если бы его арестовали, он испытал бы чувство облегчения.

Генерал с адъютантом ехали в полной тишине – они все уже обсудили в самолете, когда гул моторов заглушал любые подслушивающие устройства. Алексеев обратил внимание на почти полное отсутствие грузовиков – большинство использовалось для военных нужд, – пустые улицы и даже на то, что очереди у продуктовых магазинов короче обычного. Военное положение, подумал генерал.

Он полагал, что ехать до Кремля придется долго, но ошибся. Автомобиль въехал в ворота Кремля словно в мгновение ока. Сержант у входа в здание Совета Министров распахнул перед ним дверь и замер с рукой, приложенной к фуражке. Генерал тоже приложил руку к фуражке, приветствуя его, и поднялся по ступенькам ко второй двери, где стоял другой сержант. Алексеев шел походкой военного, выпрямив спину, и с бесстрастным лицом. Его начищенные сапоги блестели, а в глазах отражался яркий свет люстр. Он вошел в вестибюль и предпочел подняться в конференц-зал не на лифте, а по лестнице. Генерал обратил внимание, что здание было отремонтировано после взрыва бомбы.

Капитан Таманской гвардейской дивизии – воинской части, расположенной в Алабине, недалеко от Москвы, которая несла охрану Кремля и принимала участие во всех военных церемониях, – встретил Алексеева на верхней лестничной площадке и проводил к двойным дверям, ведущим в зал заседаний. Там генерал приказал своему адъютанту подождать его и вошел в зал, держа в согнутой левой руке фуражку.

– Товарищи, генерал-полковник Алексеев прибыл по вашему приказанию!

– Добро пожаловать в Москву, товарищ генерал, – произнес министр обороны. – Какова ситуация в Германии?

– Обе воюющие стороны на грани истощения, но продолжают сражаться. Тактическая ситуация в настоящее время тупиковая. У нас есть люди и оружие, но мы испытываем критический недостаток горючего.

– Мы можем одержать победу? – спросил генеральный секретарь.

– Можем, товарищ генеральный секретарь. Если в моем распоряжении будет несколько дней, необходимых для перегруппировки войск, и если я смогу провести исключительно важную работу по переформированию прибывающих дивизий, мне представляется вероятным, что мы прорвем фронт противника.

– Всего лишь вероятным? Вы не гарантируете победу? – В голосе министра обороны звучало удивление.