Красный тайфун

И. Г. Вот тем, что дал возможность не убиться на взлёте или посадке. Запомни, все молодые лётчики боялись взлетать и садиться на 'ла'. Все, исключений не было. Впрочем, боялись и многие немолодые. Знаешь, сколько лётчиков на 'ла' на взлёте — посадке побилось?!.. О — о!.. Взлётно — посадочные характеристики 'лавочкиных' и 'яков' несопоставимы — 'як' по сравнению с 'ла' можно было сажать 'с закрытыми глазами'. 'Як' сам садился. Конечно, как воздушные бойцы 'ла' отличные истребители (а на больших высотах, даже получше, чем 'яки'), но воздушный бой он далеко не в каждом вылете, а вот взлёт и посадка в каждом.

А. С. Вернемся к вашим 'якам'. 37мм пушки вы обратно поставили?

И. Г. Нет, не стали. Война закончилась, на штурмовки летать перестали, а на воздушном патрулировании (самая вероятная задача) малокалиберные пушки более «к месту». Опять, мирное время и лишняя аварийность тут ни к чему, а чем истребитель легче, тем пилотировать его проще. Отсюда и вероятность аварии ниже. И если снижение аварийности можно обеспечить законным облегчением вооружения, то, будь спокоен, вооружение облегчат. Это уже законы военной бюрократии. Тем более, что стали в воздухе встречаться с американскими истребителями, так там, случись что, самолёт лучше иметь поманевреннее, особенно на вертикали, а вот супермощная пушка не очень и нужна.

А. С. Советский 20 мм снаряд считается слабым. Ваши лётчики так не думали?

И. Г. Нет. Много ли истребителю с поршневым бензиновым двигателем надо? 1–2 20мм снаряда, да десяток крупнокалиберных пуль — и любой заполыхает как миленький!.. У нас наоборот, некоторые лётчики постарше просили, что бы им ставили обязательно ШВАК, а не НС-23, потому как у ШВАК скорострельность выше и запас патронов больше. Я любил крупнокалиберные пушки, поэтому попросил, что бы на мой самолёт поставили именно НС-23.

А. С. Когда вы в воздухе впервые встретили американцев?

И. Г. Да, где‑то недели через две после возвращения в Китай — значит, начало августа. Я своей парой летел вдоль линии разграничения на 3000 м. Смотрю, на одной с нами высоте к нам приближается пара, примерно в одном направлении, но с пересечением курса. Я внутренне напрягся, но ничего, вижу они не атакуют, а именно сближаются. Сблизились, уравняли скорости. Летим. Мы, ведущие — в метрах 50 друг от друга. Ведомые чуть подальше, в разных пеленгах (мой — в правом, его — в левом). 'Мустанги'.

А. С. И как вам 'мустанг'?

И. Г. Большой и блестящий. Всей окраски только 'звёзды', номера, у ведущего 'шахматка' вдоль борта да 'девица в купальнике' на капоте, а в остальном лак по белому металлу. И даже лётчики в белых шлемах и светлых куртках. Молодые парни. Улыбались. Ах, да!.. У ведущего на борту было ещё нарисовано пять маленьких японских флажков.

Им тоже, похоже, было интересно. Наверно смотрелось очень контрастно — 'яки' в черно — зеленом камуфляже, мы в темно — коричневых кожаных куртках и темно — коричневых шлемах.

А. С. А вы им улыбались?

И. Г. Нет. Смешного там ничего не было. Вот так летим, ведущий ещё ближе подошел. Потом смотрю, он прибавляет. И так головой вперед показывает, вроде как 'погоняемся?..'. Ну, давай! Мы тоже потихоньку прибавляем. Я кидаю глаз на указатель… ого!.. уже 570, а останавливаться он не думает. Проходит ещё какое‑то время, уже за 600, а мы прём!.. Потом смотрю, а я вроде бы его обхожу!.. И тут их пара уходит резкой косой полупетлёй вверх, я тут же за ними такой же косой полупетлёй!.. В итоге — мы выше них метров на 200 и на метров 150 сзади. Вообщем, они перед нами как 'на блюде', бери их и убивай. Смотрю, американцы закрутились, крыльями закачали — ага!.. пытаются нас под собой рассмотреть. Я потихоньку сближаюсь с ведомым, и когда мне до него оставалось метров 50, парень наконец догадался посмотреть вверх. За секунду его лицо из красного стало белым, как его шлем. Я так плавненько снова сблизился с ведущим, стал почти 'крылом к крылу' и так пальчиком ему погрозил — 'не шали!'. Смотрю, он уже не улыбается, зато уже я скалюсь во все зубы. Теперь мне смешно. Тут американцы сваливают в пике на свою территорию, и только мы их и видели.

Прилетел, докладываю — так, мол, и так имел встречу с парой американских 'мустангов'. Сложилось у меня мнение — быстрые, маневренные, но на вертикали против 'яка' слабоват будет. Так что, случись что, 'вертикаль' всегда будет наша.

В следующие несколько дней, мы ещё раз встречали 'мустангов' в воздухе, когда пару, а когда четверку. И каждый раз всё было по одному сценарию, американцы доводили скорость до максимума, а потом резко уходили вверх каким‑нибудь вертикальным маневром — от 'горки' до 'иммельмана'. И каждый раз всё заканчивалось одним и тем же, мы всякий раз оказывались метров на 150–200 выше них. Кстати, с Ла-7 была та же история — разгон, уход на вертикаль, 'ла' сзади и выше.