Красный террор. Карающий меч революции

Официально подобная практика превентивной политики Советского государства вводится со 2 июля 1918 г. Подавление левоэсеровского выступления в Москве 6 июля 1918 г. и удаление представителем этой партии из ВЧК усилили уже начавшийся процесс регистрации. В первой половине 1918 г. во многих городах России регистрацию прошли тысячи офицеров. Наиболее значительные масштабы эта мера приняла в Петрограде, где регистрацию прошли 17 тыс. бывших офицеров в возрасте до 60 лет [490]. Одновременно в городе была усилена оперативно-следственная работа, выявившая более десятка различных контрреволюционных организаций и групп. Данная акция, наряду с другими мероприятиями ГЧК, позволила чекистам города выявить 2267 контрреволюционеров за один только июль 1918 г[491]. Тем не менее, в начале августа 1918 г. подавляющее количество зарегистрированных офицеров в Петрограде было арестовано[492] [493]. В сентябре 1918 г. часть из них была расстреляна, а 407 внесена в списки заложников Петроградской ГЧК5.

Схожие превентивные меры по отношению к офицерам царской армии и Временного правительства были приняты в городах Поволжья и в Москве, т. е. в местах их наибольшей концентрации и вблизи от линии фронта. Помимо определенных мотивов мести и наказания за прошлые преступления, предпринятая мера носила характер упреждающего удара. Ярославль, Рыбинск, Муром, восстания в других городах весной и летом 1918 г. выявили, что их ядром было деклассированное офицерство и военные союзы, офицерские, георгиевские организации. Причастными оказались они и к делу террористических актов. Существовали города: Москва, Петроград, Н. Новгород, Казань и т. д. — где находилось потенциально опасное для советской власти количество бывших армейских и жандармских чинов. Несмотря не некоторые изменения в позиции руководства Советское республики, прежде всего В. И. Ленина и Л. Д. Троцкого, по вопросу о привлечении офицеров в Красную Армию, офицерство остается социально-чуждым государству пролетарское диктатуры[494]. Ситуацию усугубили ряд предательств на Восточном фронте летом 1918 г. повысив недоверие ко всему офицерству [495].

Положение на востоке Советской республики не позволяло пренебречь возможностью выступления офицеров в Поволжье и в других регионах. Еще до введения 5 сентября 1918 г. красного террора регистрация офицеров происходит, помимо Петрограда, в Москве, Н. Новгороде, Пензе, Курске, Рязани, Кронштадте и в других городах России. Численность прошедших регистрацию была различной; так в августе в Н. Новгороде зарегистрировано 1500 человек, из которых арестован каждый второй и примерно каждый двадцатый расстрелян в августе-сентябре 1918 г.[496] В Великом Устюге 27 августа «в целях предупреждения было арестовано 30 офицеров» [497]. В Саратове арестованы все офицеры, не находившиеся на советской службе[498]. По данным М. Я. Лациса, в Москве было зарегистрировано 35 тысяч офицеров, в Казани 5,5 тысяч, в Нижнем Новгороде 5 тысяч, в Пензе 20 тыс. и т. д.[499]

Эффективность подобных мер предотвращения антисоветских выступлении в значительной степени зависела от формы и масштабов проводившейся акции. Частичная регистрация офицеров и других подозрительных лиц не давала необходимых гарантий сохранения власти, как это имело место в Ижевске. Местная ЧК в конце июля 1918 г. произвела арест нескольких десятков лиц из бывших офицеров и местной буржуазии, двадцать человек из которых были отправлены в Сарапульскую тюрьму. Этим ограничилась борьба с контрреволюцией в регионе. Предпринятые меры оказались недостаточными, и вскоре, 8 августа 1918 г., Ижевск оказался вне контроля Советской власти[500].

Еще большую опасность представляло злоупотребление этой мерой без учета конкретной обстановки. Наиболее характерным примером подобных действий при регистрации и мобилизации офицеров может служить так называемый «Ливенский бунт» в августе 1918 г., возникший в результате мобилизации унтер-офицеров. Восстание началось 14–17 августа 1918 г. в близлежащих от города Ливны деревнях и селах. Воспользовавшись массовым скоплением народа на традиционной Десятинной ярмарке (десятая неделя Пасхи), руководители восстания захватили город Ливны, уничтожив всю местную администрацию, в том числе уездную ЧК[501]. Около 10 тыс. восставших несколько дней контролировали уезд до подхода воинских частей Красной Армии. Восстание было жестоко подавлено подошедшими войсками: несколько сотен восставших погибло в ходе упорных боев и более 300 человек расстреляно после захвата города [502].