Красный туман

   -- Сделать это меня обязывают порядки, - не без раздражения признался Имаскар. - Ксиат, я видел, как ведут войны люди, я видел на что они способны ради желания победить. Тайновидящие вряд ли скажут что-то, о чем бы я не догадался сам. Но я поступлю, как должно. Я наступлю на глотку горю, но выжду положенные дни бдения и даже разрешу развеять пепел моих дорогих брата и сестры, и никогда не произнесу их имена вслух. - Имаскар сжал кулаки до хруста в костяшках, пытливо посмотрел на генерала.

   -- Ты знаешь, что я с тобой всегда и во всем, - отчеканил тот.

   -- Время, о котором говорила Мать, пришло.

   -- Ее слова всегда были верны, - согласился генерал.

   -- Жаль, что Мать никто не слушал, кроме меня. Будь у Исверу хоть немного жесткости отца, он бы убедил Единый союз обнажить мечи и прогнать риилморцев с наших земель.

   Генералу хватило благоразумия промолчать.

   Воины и аколиты работали всю ночь. Рассвет кровавым пятном выплыл из-за горизонта, а за ним следом выкатилось необычайно огромное, красное солнце, словно Создатели провели ночь в жаркой битве. Архаты перешептывались, что Создатели скорбят о своих убитых детях. Имаскар провел ночь на погребальном капище своего Союза: круге, выложенном из монолитов кровавика и сердолика. В сердце круга аколиты сложили костер из веток акум-аато и связанных из полыни фигурок погибших. За каждого из родственников Имаскар подносил факел к костру, проговаривал имя и просил Скорбную позаботиться о новоприбывших. Аколиты тем временем рассаживались вокруг костра и, сотрясая небеса песнями траурного бдения, поднимали полынные чучела над головой. Они пели несколько песен, а потом надолго затихали, неподвижные, словно сердолик и кровавик. В моменты тишины аколиты покидали тела из плоти и крови, и отправляли свой дух путешествовать, чтобы помочь заблудшей душе отыскать дорогу во владения Скорбной.

   Три дня и три ночи аколиты сидели на своих местах. Они не нуждались ни в чем, кроме своих полынных кукол и сладкого дыма тлеющего акум-аато. Все это время Имаскар предавался горю, молил Скорбную принять умерших со всеми почестями и щедростью, и оплакивал печальную участь сожженных.

   Когда траурным бдениям вышел положенный срок, Имаскар призвал к себе генерала.

   -- Сегодня я отбываю в Первый союз. Я оставляю на тебя раны моего дома, потому что больше мне некому доверять.

   Ксиат хотел возразить, но Имаскар остановил его твердым взглядом.

   -- Здесь ты мне нужнее, Ксиат, - с нажимом сказал Имаскар. - Я хочу, чтобы ты позаботился об охране Союза. Не мне тебя учить, что делать. Сохрани для меня хотя бы то, что осталось.

   Генерал покорился, но оставил за собой право лично выбрать воинов, которые будут сопровождать в пути его господина.

   Имаскар выехал в полдень того же дня. Вместе с ним отправился десяток хорошо вооруженных воинов. Имаскар не стал рисковать и облачился в доспехи лунного стекла - едва ли ни единственная реликвия, которую разбойники не смогли найти. Архат не сомневался, что они явились именно за ними. Риилморцы, алчные до секретов прочной и легкой стали, давно пытались раздобыть хотя бы один образец, но архаты надежно хранили рецепт сплава. Если бы разбойникам удалось похитить доспехи, Имаскару пришлось бы отречься от своего дома и титула, и отправиться в добровольное изгнание. Только так он смыл бы позор своего Союза.

   Земли Первого союза лежали за рекой. В их владении было всего понемногу: равнин, лесов и холмов, но ни одного ресурса в избытке. Третий союз назывался Союзом золота, потому что его горы давали золото, как дает молоко удойная корова; Седьмой называли Союзом дерева за рощи драгоценных пород древесины, которыми она владела. Первый союз называли Союзом кубка не за пышные виноградники - ими владел Девятый союз - а за их талант договариваться и решать политические дела Арны, словом, а не войной. Первый союз держал власть уже больше ста лет, и Имаскар считал, что именно его пассивность и миролюбие привели к тому, что Риилмора оттеснила архатов еще дальше на запад.

   На встречу отряду выехали всадники Первого дома. Воины во главе с капитаном окружили гостей плотным кольцом.

   -- Высокого солнца всем, кто пришел в земли Первого союза с добром в душе, - произнес капитан, не утруждаясь дружелюбием.

   -- Я - Имаскар адал Натфаэм, Второй наследник Второго союза, - назваться шианаром он посчитал преждевременным. - Я еду с разговором к шианаре Первого союза, благословленной правительнице Арны.

   Капитан осмотрел его особенно внимательно, так, словно мерилом правдивости слов служила внешность их хозяина. Имаскар заранее дал себе зарок ни под каким предлогом не давать повода для агрессии. Дената, Хозяйка Солнечной короны и шианара Первого союза, давно перестала скрывать, что соседствующие земли стоят ей поперек горла. Брат не раз предупреждал, что она плетет интригу, чтобы ослабить их и лишить поддержки других домов, но Имаскар не нашел ни одного подтверждения его словам. Если Даната плела интригу, то делала это умело и осторожно, как все женщины архатов.