Красный урожай

Он почувствовал запах газа, запах серно-гнилого яйца заструился в его легкие и понял, что времени совсем мало. Он снова закрыл глаза, но не убрал руку от массы окровавленной плоти и костей. Близость важна; физический контакт еще лучше. Среди роя своих мыслей, он начал слышать проклятия экипажа, когда навигационные системы корабля отказали, почувствовал их растущий ужас, когда они поняли, что корабль собирается похоронить их в глубине планеты. Перед самым концом надвигающаяся неизбежность смерти превратила их во что-то безмозглое и суетливое подобие мустафарских блох, их вера в темную сторону, их клятва Владыкам Ситхов с их заклинаниями и древними рунами, развеялась в последнем приступе животного страха.

Затем наступила тишина.

Вечная тишина.

Трэйс выдохнул, вспомнив теперь о других причинах, которые, как он узнал, интересуют Республику в изучении мест катастроф наподобие этой. Офицеры назвали бы их исследователями, но у завербованных на полу были другие имена. Имена как у охотников за трупами и безнравственных туристов.

Прозвища очень мало значили для него. Это была просто работа, всё остальное было помехой, в том числе женщины-офицеры, которые хотели познакомиться с ним лично. Он знал о своей репутации холодного и отчужденного: его это по большому счету не беспокоило. Он отдернул руку, готовясь подняться на поверхность…

Но быстро вдохнул через рот. Яркое ощущение внезапного подавляющего страха, которое не имело ничего общего с военным кораблем или останками его экипажа.

Что-то еще происходит, где-то далеко-далеко.

Что-то гораздо худшее.

Он увидел лицо своей сестры.

Не могло быть никаких сомнений. Это была Зо, и она закричала в исступлении от боли и беспомощности. И хотя Трэйс не мог видеть нападавшего ясно, он понял из этой слабой вспышки ее мыслей, что у нее нет защиты против того, кто навис над ней, волоча ее из сельскохозяйственного корпуса джедаев по направлению — какого черта?

Он остановился и застыл, совершенно забыв о настоящем месте, в котором он находится, ошеломленный бурей расплывчатых образов: древко копья, с которого капала кровь, зеленая вспышка, дуновение чего-то прогорклого и одичавшего. Его обоняние заполонилось зловонием места, которое находилось слишком далеко, местом смерти, одиночества и агонии. Он чувствовал ее смятение и тревогу, проходящие через его собственную кровеносную систему, как если бы в них билось одно сердце. На мгновение он почувствовал присутствие ее похитителя.

— Послушай меня, — Трэйс приказал ему. — Я не знаю, кто ты, но я обладаю особыми навыками. Если ты привезешь мою сестру обратно прямо сейчас невредимой, я отпущу тебя. Но если ты этого не сделаешь, я обещаю тебе, что выслежу тебя. Я найду тебя. И я заставлю тебя заплатить.

Конечно же, ответа не последовало.

Под ним началось колебание, возник визг от крена корабля, потом оглушительный грохот от того, что фюзеляж разбившегося корабля ситхов начал раскачиваться под его ногами, и искрится от трения. Неожиданно раздался свист и столб горящего газа вырвался из стены.

Взрыв потряс кратер до самых его глубин. Быстро сориентировавшись, Трэйс почувствовал, как огромные куски опаленной скалы несутся на него. Инстинктивно он создал щит из воздуха, спресовав его перед собой, чтобы обеспечить возможность дышать — однако недостаточный, чтобы обеспечить выживание. Он задохнется тут, как жук в банке.

Щит сделал свое дело. Обломки ударились о него, отскочив и соскользнув вниз. Трэйс едва ли это заметил. Он вернул мысли назад к Зо, в ту часть себя, которая видела и чувствовала ее отчаяние, ее страдания, цепляясь за любую подсказку, где она может быть, куда похититель везет ее.

Но там не было ничего что могло сойти за намек, только мертвое пространство, такое же глубокое и безжизненное, как то, что образовалось здесь от крушения военного корабля.

И ужасная тишина.

Поднимаясь наверх вместе с щитом, Трэйс достиг вершины кратера; свет стал ярче, давая возможность увидеть выражение глубокой озабоченности, отпечатавшееся на его лице.

9. Майроко

Зо проснулась. Ее взору предстал череп с пустыми глазницами.

Не человеческий. Он был бесформенным — одна глазница значительно больше, чем другая, а третья зияла просто над ними; своей редкозубой улыбкой он, казалось, приветствовал ее в какой-то убийственно новой реальности, где пропорции были нелепыми и больше ничто не имело смысла. В черепе, инкрустированный вместо одного из резцов, находился серовато-синий сапфир, вероятно, подделка. Нынешний владелец черепа нанизал его на толстый трос, проходящий через его пустоты так, что череп свисал, как гротескная бусинка на нити, и когда Зо села и попыталась не смотреть на него. Все пространство, где она только что очнулась, предстало перед ней.

Она находилась в помещении, представлявшим из себя нечно вроде зала для трофеев.