Красный вервольф

Столовая была поделена ширмами на два неравных сектора. Тот, что поменьше, был предназначен для местной «белой кости» и вид имел даже в некотором смысле ресторанный — на столах белые крахмальные скатерти, фарфоровые тарелки, приборы… Ну, не то, чтобы столовое серебро, но уж точно не гнутый алюминий. И стоять в очереди за своей порцией тоже было не надо, еду нам доставлял молоденький парнишка в белом колпаке и фартуке. От ресторана эта часть столовой отличалась разве что отсутствием возможности выбрать блюдо. Вкушала верхушка комендатуры то, что приготовили. Разве что с расставленными на столе закусками было побогаче.

На удивление, граф был весел и жизнерадостен. В очередной раз справился о моем здоровье. Рассказывал мне про свой музей в Страсбурге. Про особенно ценные экспонаты, которыми он гордится. Про коллекции, которые удалось спасти и перенести в музей после еврейских погромов. Как будто старался меня отвлечь от моего ранения, развлекал как мог. Я поддерживал разговор, восхищенно кивал, не забывая морщиться от боли периодически. Но слушал в основном не его, а тех, кто сидел за соседними столиками. Жевал медленно котлету по-киевски, чтобы подольше находиться здесь.

Опа! Есть! Справа у стены за стол приземлились толстый эсэсовец из управления труда и какой-то унтер-офицер из Абвера.

— И куда ее повели? — спросил толстяк. Невнятно, потому что с набитым ртом говорил и причавкивал.

— На Плаунер-штрассе, конечно, — уверенно заявил разведчик. — Нечего с ней долго возиться, допросят сегодня-завтра, а потом повесят прилюдно.

— А симпатичная снайперша-то хоть? — толстяк сально заржал, брызнув крошками изо рта.

— Хорошенькая, — вздохнул абверовец.

— Сидела бы дома детишек нянчила, — толстяк покачал головой. — Но нет же, туда же, на войну лезут. Будет, значит, болтаться в петле…

Я закашлялся, как будто подавился. Изобразил бледный вид, начал закатывать глаза.

— Герр Алекс, что с тобой? — озабоченно воскликнул граф, прерывая рассказ о своем обожаемом историческом музее. — Тебе плохо?

— Нет-нет, герр граф, все в порядке, — запротестовал я сдавленным дрожащим голосом.

— Я бесчувственный чурбан! — граф хлопнул ладонью по столу. — Тебя ранили, а я даже не подумал, что тебе нужно отлежаться! Вот что, герр Алекс. Сейчас мы закончим обед, и ступай домой. Нет-нет, никаких возражений не принимается! Скоро тебе предстоит очень большая и важная работа, и ты мне понадобишься в полных силах. Так что, марш домой и чтобы два дня в комендатуре не показывался!

— Слушаюсь, герр граф, — я кивнул. — Но может я сначала закончу переводить каталог садовых скульптур?..

— Герр Алекс, еще одно слово, и я начну сердиться! — глаза графа недобро сверкнули.

— Понял, герр граф! — кивнул я. — Доедаю обед, иду домой и изо всех сил выздоравливаю.

— Так-то лучше, Алекс, — шеф снисходительно похлопал меня по здоровому плечу.

* * *

После сытного обеда домой я не пошел, я прямиком направился на площадь. Там уже все успокоилось, будто ничего не произошло. Певичка укатила на танке, рабочие разбирали сцену.

— Здорово, Одиссей, — сказал я, поставив ногу на ящик перед Рубином. Тот радостно вскинулся и схватился за щетки.

— Добрый день, господин Алекс. Только я Евдоксий! А что у вас с рукой? — громко сказал он. И добавил шепотом. — Есть какое-то дело, дядя Саша? Видел утром заварушку здесь? Говорят, кого-то из наших схватили…

— Все так, — пробормотал я едва слышно. — Когда уйду, сворачивайся и дуй к Злате.

— Понял! — цыган тряхнул смоляными кудрями и принялся с энтузиазмом наводить блеск на мои сапоги.

Я бросил в плошку перед ним монету, потрепал по плечу по-отечески так. Подмигнул и потопал к своему дому. Времени было чертовски мало. Действовать нужно было сегодня, потому что завтра для Наташи никакого может и не быть. Плаунер — это самый центр города. Может быть, вытащить ее оттуда будет чуть проще, чем из шталага. Прежде чем идти на площадь, я послонялся чуть-чуть вокруг того дома, где квартировало одно из полицейских подразделений Пскова. Вообще было немного странно, что абверовцы именно сюда ее притащили. У них была своя штаб-квартира. Хотя, у них тут в Третьем Рейхе в межведомственных хитросплетениях черт ногу сломит. Так что может мне и повезло… По крайней мере, это не крепость, вроде штаба восемнадцатой армии. Там весь квартал обнесли колючкой, а на углах поставили вышки с автоматчиками. Черт знает, может ее определили именно сюда, чтобы до места казни было ближе вести…

Бл*ха, и оружия никакого нет… Голыми руками придется Натаху вытаскивать. И одна рука у меня плохо работает…

Глава 22

Я еще раз посмотрел на изрисованные листы бумаги. План, конечно, у меня был тот еще… Слабоумие и отвага во всей красе. Но другого нет. Вариант «дождаться, когда Наташу поведут на казнь и отбить по дороге» — еще хуже. До виселицы там два шага. А на публичную казнь фашисты пинками сгоняют половину города.

Так что идти надо сегодня ночью, ничего тут не попишешь.