Красный властелин

Он уже несколько раз приближался к сооружённому из трёх переговорных устройств агрегату, причём последний случай произошёл вчера вечером, и больше с продуктом извращённой творческой мысли бывшего профессора никаких дел иметь не желал. Неровный столбик из поставленных друг на друга переговорников позволял ежедневно связываться с Цитаделью, но никого, кроме своего создателя, слушаться не собирался. Может, тому виной были многочисленные амулеты, наспех сделанные Еремеем из драконьих косточек, их же засушенных глаз, кривых веточек и разноцветных камешков, разбросанных в кажущемся беспорядке, но попытки посторонних войти в землянку пресекались грубо и решительно. Изобретение Баргузина не только угрожающе гудело и светилось в темноте, но и больно било синими искрами, да так, что кольчуга раскалялась, угрожая зажарить владельца живьём. Одним словом, сволочь, а не профессор!

– Значит, хлеба не попросишь? Тогда завтра съедим твои сапоги!

– Иди к кагулу, Матвей! В Цитадели и без наших просьб полон рот забот, а мы тут ещё… Летунов бы наших проверил, что ли.

– А чего летуны? Нормальные бойцы.

– Дети ещё они.

– Твои? – изумился Барабаш, но не смог удержать серьёзное выражение лица и заржал. – Так вот ты чем в университете занимался! Ладно, не переживай, я никому не расскажу.

Старший десятник погрозил Баргузину пальцем и ушёл в прекрасном расположении духа, мурлыкая под нос песенку популярного до войны исполнителя Колывана Попочки:

Цветут ли цветы камнеломные,
Летят ли драконы огромные,
Вздыхают пиктийские гусли,
В Родению гусли не пустят.

На лётчиков, с недавних пор ставших полноценными бойцами сборного отряда, вид поющего командира произвёл впечатление не меньшее, чем если бы заговорил памятник легендарному воеводе Богдану Нечипайло в роденийской столице. Не иначе готовит какой-то подвох.

– Ну как, орлы бескрылые, к подвигу готовы?

– Так точно, товарищ старший десятник! – за всех ответил Михась Кочик. – Всегда готовы! И это… не посрамим… Да!

– Ещё бы вы посрамили, щеглы пестрожо… хм… в смысле, герои.

Добродушию Барабаша можно было верить. А можно и не верить, но даже насмешливая похвала приятна. Заслужили! Вот на прошлой неделе отловили десяток глорхийских дезертиров, неизвестно какими путями попавших в предгорья, и положили кочевников раньше, чем те успели испугаться. Правда, усовершенствованная профессором Баргузином огнеплюйка била теперь на двести шагов и прошибала противника навылет. А при удачном попадании вообще отрывала голову, но разве это умаляет победу? А ещё недавно дракона убили. То есть добили. Он с высоты в полторы версты упал, но всё-таки…

– Значит, так, ребятки, – Матвей присел на корточки у костра, постаравшись, чтобы запах от висевшего над огнём котелка сносило ветром в сторону. – Погодите, вы где дров раздобыли?

Вопрос не праздный – здесь даже кусты горного шиповника растут неохотно, да и те Еремей просил не трогать для маскировки. А у летунов полыхает так, будто среди леса расположились. Только вот поленья какие-то странные.

– Это засушенные драконьи пальцы, с одной лапы на полдня хватает, – пояснил Михась. – Если их обмазать мозгами и положить на солнце…

– Чьими мозгами?

– Э-э-э…

– А, ну да. Это вы хорошо придумали.

– Профессор подсказал.

– Он откуда узнал?

Впрочем, о причине появления у Еремея неожиданных знаний можно было и не спрашивать. С того памятного боя в Большом Лабазе Баргузин изменился, а вот в лучшую или худшую сторону… Скажем так, в полезную. Ладно, ещё глаза вновь стали нормальными и заполняются тусклым серебром лишь в случае опасности. Поначалу это пугало, зато теперь о приближении пиктийских драконов узнавали заранее, ещё до появления их в прямой видимости. Да и прочие умения, в большинстве своём пугающие неожиданностью и разрушительной силой.

– Да кагул с ними, с дровами, – махнул рукой старший десятник. – Для вас есть дело.

– Будем есть дело, – согласился Михась.

– Что?

– То есть мы готовы. На всё готовы.

– Это хорошо, – Матвей многообещающе улыбнулся. – Станете приманкой для драконов.

– Опять? – удивился обычно молчаливый Ефим. – Второй раз за неделю.

– Ну и замечательно! Опыт есть, опять же. И это приказ.

– Вот так всегда.

– А ты как хотел? Геройство, в отличие от подвига, явление не одноразовое и требует постоянной тренировки.

Но Михася сейчас больше интересовало другое:

– Много их будет, командир?

Старший десятник вздохнул:

– С Большой Земли передали, что в небе над столицей потрепали Гэльский полк огневой поддержки, который как раз сегодня и перебрасывают обратно в Пиктию для пополнения и лечения уцелевших драконов.

– Гвардия?

– Вроде того, – Матвей протянул руки к огню. – По данным разведки, там почти сотня осталась. Так что… Да не стучи зубами, летун, мы этих гэльцев уже гоняли в хвост и в… ну пусть будет в гриву. У профессора своего спроси, уж он-то не даст соврать.

– Не-е-е, – помотал головой Михась, – он такой занятой человек. Да и неудобно как-то.

– Боишься?