Красный волк. Проклятый остров

Проснулся король от того, что кто-то осторожно тряс его за плечо. Он продрал глаза и увидел перед собой суровое, но с едва заметной кривой улыбкой лицо монаха. На его рясе горел красный глаз Говера.

– Чего тебе надо? – недовольно прошептал Эдмунд, бегло оглядев комнату, и, убедившись, что королева не разбужена, а сына унесла кормилица, добавил, – Что случилось?

Монах молча указал взглядом на дверь и жестом пригласил короля пройти за ним. Они оба тихо вышли из комнаты королевы.

– Она пришла, – прошептал монах Эдмунду, когда король закрыл за собой дверь в спальню, – Пришла и ждёт. Она говорит, что должна видеть наследника.

– Кто она? – у короля кружилась голова от утомления. Он потёр виски. Короткий сон в кресле дал ещё и головную боль, и он не очень понимал, что происходит и чего от него хотят.

Монах некоторое время смотрел в сонные глаза короля в ожидании, что тот вот-вот вспомнит об их разговоре. Такую дерзость сложно себе представить, но между этим двумя не было тайн. За семь лет король полностью открылся старику, и тот стал ему отцом. Настоящим отцом! В нём было всё то, чего не было в настоящем отце короля, покинувшем мир задолго до того, как он сел на престол. А главное, в этом монахе-старце была искренность и неподдельная доброта, которыми не был наделён природой родитель Эдмунда.

– А-а-а… – протянул король, – Послушай, – он взял монаха под локоть, и они прошли немного по коридору, отдаляясь от опочивальни королевы, – Я даже не знаю… Так вроде всё наладилось… Благоверная пришла в себя… Она даже попросила принести ей сына! Представляешь? Сын тоже, вот видишь… Спит, ест… Может, беды обошли мой дом стороной? Мои молитвы были услышаны! Спасибо тебе в первую очередь! – Эдмунд коротко взглянул вверх.

– Второй раз она не придёт, – нахмурился монах. – Я надеюсь, ты понимаешь? Если ты её сейчас не примешь, она не придёт больше никогда!

– Да и Бог с ней! – король уже было направился обратно к спальне жены, но монах удержал его за рукав туники.

– Я прошу тебя! Прими! Хотя бы просто поговори с ней… Выйди, встреть и просто поговори! С ней нельзя так! Это опасно.

– Зачем? – Эдмунд раздражённо одёрнул руку старика. – Зачем это надо? Что за условности, или, может, она забыла, куда пришла?! К кому она пришла?! Может, прикажешь мне выйти к ней лично и напомнить кто есть кто?!

– Пойми, Эдмунд, – суровость взгляда монаха как испарилась, – Сейчас ты думаешь, что всё наладилось и отвергнешь её. Оскорбишь! Понимаешь, оскорбишь! Но в следующий раз, а следующий раз может наступить уже завтра, она не придёт. И… – монах закрыл рукой глаза, и его ладонь сползла вниз по морщинистому лицу до самого кончика бороды, – И… Я не уверен, что, оскорбившись, она не наделает… Не сделает… – от волнения он дёргал носом, нервно выдыхая при этом.

– Что-о?! – король повысил голос, – Ты кого ко мне привёл?! Ведьму?!

Эдмунд крайне негативно относился ко всему, что связано с колдовством, магией и целительством в целом. По его мнению, ничто не могло принести выгоду и добро, если к этому приложили руку тёмные силы.

– Тише, тише! – зашипел монах, поднимая в успокаивающем жесте ладонь, – Просто с ней надо как со змеёй. Не обижай – и она не укусит. А поставишь блюдечко с молоком – передавит всех крыс в подвале. Ну? Послушай меня! Она полезная старуха. Я знаю её достаточно долгое время. Прими!.. – монах умоляюще взял короля за рукав.

Эдмунд в раздражении выдернул свой рукав из пальцев монаха и посмотрел на него с такой укоризной, что тот склонился в поклоне, чего не было уже много лет. Король зашагал по коридору, впечатывая каблуки сапог в каменный пол древнего замка. Монах засеменил за ним.

– Как её зовут? – бросил через плечо Эдмунд.

– Севелина…

– Севелина?.. – удивился король, – Она что, с юга?

– Точно не знаю. Она живёт в Фортрессе уже очень давно, и никто не может припомнить, как она тут появилась.

Стражники, стоявшие у дверей приёмного зала, звякнув латами, распахнули двери. Король решительно вошёл, и при неярком свете факелов он не сразу различил на фоне портьер тёмную фигуру, стоящую спиной к нему. Серый плащ с накинутым на голову капюшоном медленно повернулся в его сторону. Тень скрывала лицо гостьи.

– Ты желал встречи со мной? – проскрипел голос из-под капюшона, – Вот я здесь.

– Я не то чтобы… Э-э… Да, желал! – король растерялся от такой наглости, никто не смел заговаривать с ним первым.

– Покажи мне его, – плащ колыхнулся и как бы поплыл по воздуху к нему.

Сгорбленная фигура приближалась всё ближе и ближе, и когда капюшон почти коснулся лица короля, она остановилась. Эдмунда окутал запах горных фиалок, и он неожиданно для себя глубоко вдохнул этот необыкновенный аромат, который на мгновенье отправил его в блаженную негу. Это так не вязалось с пугающим образом гостьи. И вдруг совершенно другой, чарующе прекрасный голос донёсся до него:

– Покажи мне сына.

Словно под гипнозом, король повернулся и направился в комнату малыша. За ним тенью поплыла фигура Севелины. Монах, как оглушённый, остался стоять в приёмном зале.