Красный замок

Мадьяры между тем продолжали нестись галопом рядом с поездом; их усы длиной в фут развевались на ветру подобно вороным хвостам коней. Но вот всадники взмахнули пышными, как у английской кавалерии XVII века, рукавами и, потрясая разукрашенными ружьями, повернули обратно по дуге в том же направлении, откуда примчались. Я следила за удаляющимися черными гривами их лошадей, которые наконец растаяли вдали, как грозовые тучи на горизонте.

– Какие великолепные создания! – воскликнула я.

– Лошади или люди? – спросила мимоходом Ирен, поворачиваясь к нашему гостю – или захватчику? Честно говоря, я так и не успела сообразить. – Ну вот и встретились, Бассанио[43].

– Тут далеко не Риальто[44], – отозвался дикарь и уселся без приглашения, сняв шапку из медвежьего меха.

Я с любопытством рассматривала его подковообразные черные усы и густые брови, смуглое, разгоряченное лицо. Вероятно, он дальний потомок Чингисхана или…

– Спасибо за телеграфное предупреждение, Квентин, – сказала Ирен. – Келли видели в Нойкирхене. Мы на правильном пути.

Гость кивнул, все еще пытаясь отдышаться.

– Вы не забыли свою лошадь? – поинтересовалась я.

– Я ее одолжил. – Он метнул в меня резкий взгляд, словно выдернул чеку из гранаты.

Я покраснела. Лошади служили всего лишь реквизитом, не более. Как, вероятно, и я.

Квентин снова посмотрел на меня, заметил мой румянец и спешно поклонился:

– Простите, видимо, мое неожиданное появление вас напугало, мисс Пинк.

– Не больше Потрошителя, – буркнула я вполне в духе Нелл.

На миг в его глазах зажглась искорка радостного узнавания и тут же померкла – видимо, он вспомнил, что перед ним всего лишь я.

Признаться, я и сама удивилась. У меня возникло чувство, будто Нелл каким-то неведомым образом сопровождает нас. Против своей воли я даже переняла ее манеру разговора. А вдруг наш вынужденный маскарад и в самом деле так на нас подействовал, причем сразу на всех?

Судя по повисшему внезапно молчанию бравого Квентина Стенхоупа, по-видимому, так и было.

– Что ты узнал? – спросила Ирен.

– Цыгане, конечно же, едут на восток.

– Больше ничего не удалось выяснить?

Стенхоуп откинулся на плюшевую обивку сиденья; шпоры на его блестящих кожаных сапогах звякнули.

– Я нашел лошадь с деформированной подковой.

– Ты уверен?

– Описание американского индейца было в самую точку: отметина, похожая на облачко в виде кобыльего хвоста. А на мой взгляд, очень напоминает тильду[45].

– И? – Ирен едва дышала от нетерпения.

– Табор двигается к востоку в сопровождении обычной в таких случаях группы собак и детей, идущих рядом.

– И?

– Больше ничего. Никаких пассажиров, только цыгане. Ни английского драпировщика в бегах, ни дьяволопоклонников в капюшонах. Только цыгане: скрытные, чумазые и гордые.

– Тогда наши поиски целиком перемещаются в поезда.

– Не обязательно.

Мы с Ирен уставились на Квентина Стенхоупа с неподдельным интересом.

– На железнодорожных станциях как позади, так и впереди вас никого примечательного не видели, – пояснил он. – Также нет следов похищенной женщины, безумного мебельщика или компании крестьян-иностранцев.

– Единственная ниточка, – горько подвела итог Ирен, – это мертвая девушка в Нойкирхене.

Квентин кивнул:

– Хуже всего, что похитители действительно не оставляют никаких следов. Значит, они весьма преуспели в искусстве быть невидимыми, когда им захочется.

Примадонна упала на сиденье:

– Но ты же не сомневаешься, что они существуют?

– Нет. И по моим сведениям, в Праге тоже творятся темные дела. Все о них молчат, но объяты неописуемым ужасом. Ужасом до того всеобъемлющим, что и не рассказать. Конечно, агенты Ротшильда будут более расположены к беседе, но их я оставил для вас – не хочу совершить грубую ошибку в деле, в котором понимаю лишь половину.

Ирен кивнула и заметила пистолет, который все еще держала в руке. Пожав плечами, она убрала оружие в карман и произнесла:

– Когда я была в Праге в последний раз, она показалась мне очень опасной.

– Думаю, город не обманет твоих ожиданий, – ответил Квентин с легким поклоном.

– Но ведь теперь ты с нами.

Стенхоуп посмотрел на меня, будто огорчившись, что это «с нами» включает также и меня.

– Я сделаю все, что в моих силах, – глухо проговорил он, не глядя на Ирен, – чтобы снова увидеть Нелл рядом с тобой, как и прежде.

Я с трудом подавила дрожь. Благодаря варварскому образу лихого бандита с Дикого Востока, легко верилось, что Квентин действительно готов на все, чтобы настичь захватчика Нелл.

Интересно, а Годфри Нортон хоть отчасти похож на столь отчаянного авантюриста? От слишком культурных англичан меня мутит, но некультурные уж очень смахивают на диких зверей.

Глава шестнадцатая Нелл распоясывается

Как утверждает леди Рассел, англичане считают слишком свободный наряд признаком распущенного нрава. С этой точки зрения я совершенно развратна.

Миссис Сара Остин (1862)