Красота - страшная сила

Я положила голову на голый живот Рики и сквозь листву дерева, под которым мы отдыхали, смотрела на сине-голубое небо. Рики одной рукой держал сигарету, а другой рассеянно накручивал себе на палец мой локон. Он напевал себе под нос какую-то мелодию, которая непременно должна была стать мировым хитом, как только он придумает к ней слова. Сквозь дым сигареты я видела, как шмель кружился над моей головой, и мягким движением отогнала его, когда мне показалось, что он собрался усесться мне на нос. Мы нежились в полуденном солнце на вершине Примроуз-Хилл. Мы уже слопали две коробки клубники и выпили три бутылки шампанского. Моника и Льюис дремали неподалеку на кашемировом покрывале, которое я им любезно предоставила. Они лежали прямо как две ложки в ящике стола: один касался грудью спины другого. Рука Льюиса свободно повисла на талии Моники. Они были похожи на людей, проживших вместе бок о бок долгое время. День был восхитительный, и моя голова кружилась от шампанского и счастья.

— Люси выписывают завтра, — произнес Рики, нарушив блаженное молчание.

— Верно, — подтвердила я.

— Думаю, надо как-то это отпраздновать, — предложил Рики.

— Например? — поинтересовалась я.

— Устроим вечеринку, — решил Рики, — ужасную, долгую, шумную ночь гедонизма. Что скажете?

— Прекрасная идея, Рики, — ответила Моника, которая, казалось, спала. — Из Люси две недели выводили яд, а ты намерен накачать ее наркотиками и алкоголем, едва она выйдет из больницы. Ты настоящий друг. Ты знаешь, что я отнюдь не поклонница Люси, но даже мне не хочется, чтобы ей вышибло остатки мозгов.

— Послушай, но Люси захочется именно этого, — возразил Рики.

— Он прав, — пробормотал сонный Льюис. — Ей не терпится поразвлечься. Уж вечеринку-то мы можем ей устроить.

— Что ж, как хотите, — ответила Моника. — Но если ваша подружка отправится тут же обратно в клинику, виноваты в этом будете вы.

— Знаешь, Моника, — сказал Льюис, — ты такая правильная, что порой я не понимаю, чего ради я связался с тобой.

— Да, ты — как старая беспокойная бабка, — добавил Рики.

— Боже, если я не буду беспокоиться о вас, то никто другой этого делать не станет, и вы все умрете к тридцати годам. — Моника улыбалась, но глаза ее были печальны.

— Где мы устроим вечеринку? — спросила я в надежде, что никому не придет в голову загадить мой новый чудесный дом.

— У меня, — сказал Рики.

— Где? — спросила я. — В гостинице?

— Нет, — фыркнул он, — в поместье Херлингэм. Старики уехали. Так что устроим все в воскресенье. Правда, в воскресной вечеринке всегда есть нечто декадентское?

— Неплохая идея, — сказал Льюис, — значит, будем кутить весь день?

— А то! — Я сообщу старине Фарги, что мы приедем. Лора, мне нужно достать телефон из кармана, приподнимись, пожалуйста.

Я неохотно встала. Наступил вечер.

— У тебя гостья, — сообщил Адам, как только Рики, Льюис, Моника и я ввалились в дом.

— Неужели? — я никого не ждала.

— И она немного не в себе. Она в ванной, — добавил Адам, покраснев.

Я сразу подумала, что Люси сбежала из клиники и теперь домогается Адама. Было жарко, и он ходил без рубашки. Уж она-то не смогла бы удержаться. На лестнице раздались шаги. Мы все подняли головы, — я, Рики, Льюис и Моника. И перед нами предстали прекрасные длинные ноги, затем появились белое полотенце и кудрявые светлые волосы до пояса. Вне всякого сомнения, это не Люси, ведь на ее теле не было округлостей.

— Фиона! — крикнула я, искренне обрадованная. — Что ты здесь делаешь?

При виде симпатичной юной красавицы Рики и Льюис переменились в лице. Мне уже не раз доводилось видеть их такими. От Моники это также не укрылось, и она закатила глаза к небу.

— Это моя младшая сестра, — извиняющимся тоном объяснила я ей, — ей двадцать один год.

— Я уже заметила, — ответила Моника.

— Я приехала на неделю, — сообщила Фиона, чмокнув Рики в щеку, как будто он был ее давний друг, с которым она сто лет не виделась. Он нежно похлопал ее по попке.

— Мама с папой думают, что я в Марбелле. Мне не разрешают видеться с тобой. Якобы ты оказываешь на меня плохое влияние. Только бы погода стояла хорошая, а то они удивятся, что я совсем не загорела.

Сестра так крепко обняла меня, что полотенце соскользнуло с нее, и когда она отодвинулась, все смогли полюбоваться ее голой грудью.

— Уфф, — захихикала она, — можно я надену что-нибудь из твоей одежды, Лора? Все мои шмотки такие неинтересные.

— Фиона, ты не представляешь, как рада я тебя видеть, но нужно было позвонить! Ведь я могла быть на работе, или в отъезде, или…

— Ну тогда Адам открыл бы мне дверь, — ответила она, бесстыдно улыбнувшись Адаму, отчего он снова покраснел.

— Хорошо, что мы оказались здесь, — встрял Рики, — иначе тебе пришлось бы поскучать! Не со строителем же наслаждаться светской жизнью, верно?

— Ну, не знаю, — ответила Фиона, — я уже успела увидеть кое-что интересное.

Адам пробормотал что-то про беседку, которую он строил в саду, и ушел — вероятно, чтобы ненароком не прибить Рики лопатой.

— Симпатяга, — сказала Моника, — и что за задница!

Фиона кивнула головой, соглашаясь, а Рики и Льюис чуть не задохнулись от возмущения.