Красота - страшная сила

Но сегодня все было по-другому. Пит замкнулся в себе и молчал. У меня похолодело внутри, когда я представила, что Пит сейчас размышляет о нашей и без того хрупкой любви, взвешивает все за и против. Я попробовала было успокоить его, пробиться к нему сквозь выросшую между нами стену. Пит остановился на мосту и, облокотившись о перила, молча смотрел на воду. Я придвинулась к нему и тронула его руку.

— Пит, при чем тут телевидение? Телевидение меня нисколько не переменит. Я всегда останусь самой собой. Зато и тебе, и мне будет только лучше.

Он резко повернулся и пристально посмотрел на меня.

— Ты давно уже перестала быть собой, Лора. Ты уже не та девушка, которая мне когда-то нравилась. Теперь тебя интересуют только моды, музыканты и дешевые передачи по ящику. И эта твоя работа на телевидении — еще одно доказательство, что я прав. Это лишь подтверждает, что ты глубоко увязла в этом дерьме. А я не хочу, чтоб моя подруга, близкий мне человек, была пустышкой. Ведь у тебя есть способности, ты умеешь хорошо писать. Почему не возьмешься за что-нибудь стоящее, почему не попытаешься устроиться в «Гардиан» или другой нормальный журнал?

Его слова глубоко задели меня, особенно потому, что то же самое говорил мне отец в нашу последнюю встречу, перед тем как я разочаровала его настолько сильно, что он порвал со мной навсегда. Но одно дело, когда такие мысли высказывает пятидесятилетний школьный учитель, всю жизнь проработавший на одном месте, для которого скромность и трудолюбие — высшие добродетели. Но чтобы человек, которого я люблю, придерживался такой же точки зрения?! Он должен мною гордиться — а он…

— Пит, я хочу этим заниматься. Это моя мечта, — медленно проговорила я, не понимая, почему это нужно объяснять.

— Ну, наконец-то! Теперь хоть прямо объявила, кто ты такая на самом деле, — с презрением произнес он. — Твои одноклассницы тоже хотели прославиться, когда вырастут, оторваться от рабочих корней и завоевать весь мир? Ты не слишком оригинальна! — изрек он с иронией в голосе. Белки его глаз и зубы сверкали в свете уличного фонаря, он стал похож на какого-то демона, казался воплощением самого зла.

Горячая волна ярости бросилась мне в голову. Я едва удержалась, чтобы не столкнуть его в грязную воду.

— Как ты смеешь говорить со мной таким тоном! — закричала я. — Что я тебе, кукла, которой можно вертеть, как хочешь? И кто это сказал, что нельзя получать удовольствие и от магазинов, и от музеев? Я могу смотреть дешевое ток-шоу, но ты знаешь, что я и Джемса Джойса читаю. О боже, ну почему у тебя всегда все или белое, или черное? Лора любит тряпки, значит, дура. Лора слушает поп-музыку, значит, она — бездушная кукла В реальной жизни ведь все совсем не так просто! Неужели ты этого не понимаешь, а, Пит?

Я так громко орала, что он, по-моему, испугался, ему страшно стало стоять на самом краешке моста над водой. Слезы брызнули из моих глаз, когда я увидела, как исказилось лицо моего возлюбленного. Я сразу поняла, что сейчас произойдет. Я уже все знала.

— Послушай, Лора, — тихо проговорил он, пытаясь обнять меня.

— Не трогай меня! — Я резко оттолкнула его.

Что будет дальше, было ясно нам обоим.

— Лора, между нами все кончено, и ты это сама понимаешь.

Вот он и произнес эти слова. У меня было такое чувство, словно они нависли над нашими головами и никуда не хотели улетать, и прогнать их я была не в силах.

— Нет, ты не смеешь! Только не сегодня. Ведь это должен быть самый счастливый день в моей жизни, — промямлила я, прекрасно понимая, что положение мое безнадежно.

— Для тебя счастье, а для меня кошмарный сон. Лора, так больше не может продолжаться. Мы оба несчастны потому, что мы слишком разные, у нас разные понятия о жизни, разные цели. У тебя все будет хорошо. Ты прославишься, твои фотографии будут печатать рядом с фотографиями Робби Вильямса. — Пит попытался засмеяться, но на самом деле слезы стояли и у него в глазах.

— Я не хочу с тобой расставаться, — всхлипнула я, хотя мне было противно выглядеть столь жалко.

Казалось, целую вечность мы все стояли и стояли на мосту, все смотрели и смотрели друг на друга. Все мои сомнения насчет Пита растворились во мраке ночи, я совершенно забыла про все его недостатки и видела только хорошее. В первый раз в жизни он представился мне совершенно идеальным мужчиной. Потерять его было бы безумием.

— А как же секс? Тебе будет не хватать секса со мной, — проговорила я как одержимая.

— Конечно, мне будет не хватать секса с тобой… — ответил он печально. — Послушай, я должен уйти. Нам просто необходимо расстаться. Я теряю от тебя голову… Так будет лучше для нас обоих, — добавил он.

Почему в трагические моменты жизни мужчины всегда говорят банальности?

— Пит, пожалуйста, не надо, — молила я его. Куда только девалась моя гордость?

— Нет, один из нас должен сделать этот шаг.

Он протянул руку, чтобы потрепать меня по щеке, но я отшатнулась, будто в руке у него был нож. Он медленно попятился.