Красота в пепле (ЛП)

— Знаешь, — начал я, — ты не должна приходить каждую неделю, чтобы проверить мои успехи.

— Я знаю, — она игриво шлепнула меня по руке, оставив свою руку лежать сверху, — но мне нравится так поступать.

— Это раздражает.

Да, я так сказал, и это была чистая правда.

Откинув голову назад, она снова рассмеялась. Мне было ненавистно смотреть на ее лицо. Оно было накрашено толстым слоем того дерьма, которое женщины накладывают на свои лица. Почему дамы стали стремится переделать себя? Неужели женщины действительно думают, что мужчины начинают беспокоиться, если у них появляются морщинки? Независимо от нашего желания и возможностей, все мы стареем и умираем. Так устроен мир.

— О, прекрати. — Она улыбнулась, скользнув пальцами вниз по моей руке. — Я знаю, что тебе нравятся мои визиты.

Отодвинув руку, чтобы избежать ее прикосновений, я указал на мольберт.

— Как видишь, работа практически закончена. Ты могла бы спасти себя от поездки и подождать, пока я сам тебе позвоню. Картина будет готова через несколько дней.

— Ах, ерунда, — она взмахнула рукой, — это вовсе не проблема. Дорога до тебя не такая уж и длинная.

На самом деле требовалось провести более часа в пути. Я это знал, ведь однажды уже доставлял картину к ней домой. В тот раз Моник открыла дверь без одежды. Я понимал, что нужно было разорвать отношения с ней еще тогда, но, с другой стороны, я с ней не спал и никогда не собирался делать этого в будущем. Наши отношения были строго профессиональными, и никакой флирт с ее стороны не мог изменить это.

— Как красиво, Кэл! — ахнула она, воркуя над картиной своей собаки.

Да, я пал так низко, что согласился нарисовать сраного пса. Вообще-то, думаю, я делал вещи и похуже, чем рисование пса.

— Наггет выглядит так мило! Ты прекрасно овладел эмоциями в ее глазах!

Кто, черт возьми, называет свою собаку Наггет? Эмоции в собачьих глаза? Она что с прибабахом? Это же чертов пес! Какие эмоции? Это вообще как?

Хотя я не сказал об этом вслух. Я выполнил свою работу и должен подыграть клиентке.

— Да, эмоции… Любовь, сияющая в ее глазах, коснулась моего сердца. — Я похлопал по груди, стараясь не засмеяться над своими нелепыми словами.

— Ты удивительный художник!

Она застала меня врасплох, повернувшись и обняв меня. Я не ответил на этот жест.

— Э-э-э... — пробормотал я, когда спустя тридцать секунд она так и не освободила меня. — Теперь можешь отпустить меня.

— Ах, да. — Моник отстранились. Вернувшись к картине, она добавила: — Не мог бы ты привезти ее мне, когда она будет закончена?

Поскольку сейчас она не могла видеть меня, я, не теряя времени, закатил глаза. Мне хватило одного прошлого раза, и я не собирался ехать туда снова.

— К сожалению, я больше не доставляю работы на дом заказчикам. Тебе придется либо приехать самой, чтобы забрать ее, либо оплатить доставку.

— Не проблема, — ее голос звучал хрипло и обольстительно, но, даже когда я находился в своём худшем состоянии, он никогда не влиял на меня. — Я отступлю и заберу ее сама, когда она будет готова. У меня уже есть кое-что новое для тебя.

— Конечно, — пробормотал я, из последних сил сдерживая слова, так и грозившие вырваться наружу.

— Я задалась целью украсить твоими картинами весь дом.

Боже, она была смешна. Я не мог поверить, что даже спустя целый год она так и не хотела признавать, что я не собирался спать с ней. Я не настолько отчаялся. Кроме того, она наверняка трахала и мальчика, который чистил ее бассейн, и своего садовника и... список можно было продолжать до бесконечности. Подобные женщины не довольствовались романом лишь с одним человеком.

— Уверен, твой муж будет в полной мере наслаждаться моей акварелью по всему вашему дому.

Смеясь, Моник ответила:

— Ах, ему это безразлично. Он о многом давно перестал заботиться, — ее голос упал до шепота.

Моник подкралась ко мне, и я вдруг почувствовал себя добычей, которую она собиралась сожрать. Ее руки нашли мою грудь, и она попыталась выдернуть рубашку из штанов. Боже, эта женщина не хотела понимать никакие намеки. Сейчас мне безумно хотелось быть пьяным, потому что тогда я смог бы обвинить алкоголь в такой реакции на ее выходку. Я сжал ее запястья, а затем расцепил ее пальцы на своей одежде.

— Не смей меня трогать, Моник.

— Ой, да ладно.

Но она шла напролом и попыталась поцеловать меня в шею.

— Стоп, — прорычала я, оттолкнув женщину от себя. Ее глаза распахнулись от шока, и она попятилась назад. Одна из лямок ее платья упала с плеча, и она поспешно поправила ее.

— Тебе нужно уехать! — мой голос был смертельно спокоен. Я хотел выдворить ее из своей квартиры, и меня не волновало, вернется ли она когда-нибудь снова. Ее поведение было нелепым. — Я не собираюсь трахать тебя, смирись с этим!

Она надменно задрала нос и шагнула к двери, стуча по полу пятидюймовыми каблуками. Серьезно, ну как женщины ходят на них? Распахнув дверь, она повернулась ко мне.

— Я больше не нуждаюсь в твоих услугах, Кэл.

Вот так сюрприз…

— Ты все еще должна мне за эту работу, — сказал я, указывая через плечо на мольберт.

— Отправлю тебе чек по почте.