Красота

На первый взгляд, подобное утверждение может показаться не только старомодным, но и явно не отвечающим бесконечно многообразной практике современного искусства. Однако мы имеем теперь в виду идеальную модель художественного творчества, а здесь все обстоит именно так. Причем независимо от того, с каким видом или жанром искусства мы имеем дело.

Действительно. Если взять даже наиболее внешнюю, наиболее «формальную» сторону изобразительного образа, неизбежно присутствующую и в самом беспредметном орнаменте, можно увидеть, что, например, решение композиции есть не что иное, как творческое преодоление случайного, хаотического энтропийного сосуществования разнородных элементов и создание некоего гармонического, внутренне соподчиненного их синтеза. Спорящие между собой, сталкивающиеся, мешающие друг другу части приводятся к единой организованной системе.

Однако это приведение к единству меньше всего похоже на стирание, успокаивание конфликтующих в нерешенной композиции элементов. Подобная «полицейская» операция не имела бы ничего общего с художественным творчеством. Упрощение изобразительной системы за счет уничтожения жизненного богатства явлений не характеризует искусство, суть которого — в выявлении сущности именно в ее реальном, жизненном, всегда неповторимом бытии. Подлинно художественное решение заключается в таком согласовании жизненного материала, когда противоречия не сглаживаются, но разрешаются путем создания качественно особого синтеза. В таком синтезе конфликтность отдельных составляющих не уничтожается, а, напротив, даже выявляется, в то же время разрешаясь в системе единого завершенного в себе целого.

Создавая всякий раз более сложную, более необычную, менее вероятную и в то же время более закономерную и организованную систему, чем то реальное взаиморасположение природного материала, с которым художник имеет дело на поверхности явлений, он насыщает образ новой, собственно художественной информацией, раскрывающей внутренние гармонические связи бытия, информацией, которая и составляет содержательную сторону художественной идеи. По сути дела, художественное мышление, несмотря на свой непосредственно-образный характер, протекает здесь по тем же единым законам, что и мышление вообще. Ибо законы мышления, отражающие законы саморазвития материи, всеобщи. Диалектика тезиса и антитезиса, разрешающаяся в новом качестве синтеза, присутствует здесь в полной мере. Конечно, она осуществляется не в форме последовательных мыслительных операций, но в едином процессе выявления противоборствующих составляющих и одновременного снятия противоречий путем художественного синтеза, раскрывающего внутренние, глубинные связи явлений.

Так, если говорить о цветовом решении образа, можно увидеть, что колористическое богатство последнего есть не что иное, как синтетическое снятие выявленных противоречий отдельных цветов, раскрывающее в себе сущность многоцветного единства чувственно воспринимаемой действительности; ритмическая завершенность — синтетическое разрешение контрастов, внутренних ритмов движения, форм, линий, масс и т. д. и т. п.

Хотя это и не всегда происходит до конца осознанно, художник, даже при решении наиболее внешнего содержания образа, в принципе решает те же задачи, которые Чернышевский охарактеризовал как вынесение «приговора» явлениям действительности и которые, в сущности, и составляют преобразование последней в соответствии с эмоционально-волевой целеустремленностью художественной идеи. Сталкивая и сопоставляя те или иные элементы действительности, художник обнажает их собственную сущность, находит среди них нечто главное, определяющее (в данной композиции, цветовом решении, в решении скульптурной формы), обыгрывает это главное, подчеркивает его контрастами и противопоставлениями, усиливает повторами и отзвуками, создавая в результате сложнейшую, замкнутую в себе самой изобразительную структуру, полностью раскрывающую смысл найденного решения. Разумеется, эта сложность определяется не количественными характеристиками, но качественной организованностью системы. Так, небольшие, лаконичные рисунки Гольбейна, как бы исполненные одной линией, содержат в себе куда больше художественной информации, нежели какой-нибудь огромный, но не решенный художественно холст. Как отмечалось, смысл решения любого компонента в едином художественном образе направлен и на выявление общественно-человеческого содержания художественной идеи, ибо цельность, гармоничность решения всех входящих в образ компонентов — непременное условие художественности образа. В то же время в принципе вполне можно говорить и о живописной, и о графической, и о композиционной идее произведения.