Кратчайшая история Советского Союза

На Западе неоспоримой истиной считалось то, что советское политбюро всегда нуждается в единоличном лидере. Отсюда по определению следовало, что период «коллективного руководства» с 1953 по 1957 г. представлял собой типичное «междуцарствие», время, когда будущий лидер должен был проявить себя и избавиться от соперников, как это уже случилось в 1923–1927 гг. Советское население, скорее всего, думало так же, как и политическая элита, но лишь до известной степени. Безусловно, вождь, стоящий во главе государства, – одна из советских традиций, но существовала в СССР и традиция «коллективного руководства», сплоченной группы партийных лидеров (как правило, она называлась «политбюро ЦК», за исключением периода с 1952 по 1966 г., когда это был президиум ЦК), члены которой отвечали за различные сектора экономики вроде обороны, торговли или тяжелой промышленности. Они регулярно собирались под председательством вождя и выполняли огромную часть важнейших задач по управлению страной. Такая система действовала при Ленине и, с поправкой на время, при Сталине. Новые лидеры считали нормой наличие политбюро и вождя; вполне нормальным было и политбюро без вождя, но никак не наоборот. Похоже, что после смерти Сталина ряд членов нового руководства – в том числе Маленков, Микоян и Молотов (который первоначально выглядел основным кандидатом на роль вождя) – искренне стремились к коллективному руководству без вождя, а вот другие, прежде всего Берия и Хрущев, втайне надеялись застолбить место вождя именно за собой.

Члены коллективного руководства никогда не называли себя реформаторами – они просто взяли и запустили процесс реформ, отчасти чтобы избежать скользкого вопроса об отношении к прежнему вождю, Сталину, и к устроенной при нем кровавой мясорубке. Идея избавиться от Берии им понравилась: главу органов госбезопасности легко можно было изобразить злым гением Сталина и обвинить в репрессиях. Однако свалить на него вину за перегибы коллективизации не получилось (будучи первым секретарем грузинского ЦК, Берия проводил коллективизацию мягкими методами), как и переложить на него ответственность за Большой террор, поскольку Берию перевели в Москву и поставили во главе НКВД только к самому концу этого процесса – специально, чтобы его завершить.

Со времен Большого террора прошло уже почти 20 лет, но вопрос, как к нему относиться, становился все неудобнее. Жертвы чисток возвращались из ГУЛАГа, выходили на связь со старыми товарищами (включая членов коллективного руководства) и рассказывали вещи, от которых волосы становились дыбом. Они жаждали вернуть себе доброе имя, не говоря уже о московской прописке и квартирах; передовые журналы собирались печатать их воспоминания. Несостоятельность стратегии «с глаз долой, из сердца вон» становилась все очевиднее. В декабре 1955 г. комиссии под руководством секретаря ЦК, в прошлом несгибаемого сталиниста Петра Поспелова, было поручено выяснить, что конкретно происходило во время Большого террора. По завершении работы комиссия представила шокирующий семидесятистраничный доклад, где говорилось, что в период между 1935 и 1940 гг. за «антисоветскую деятельность» было арестовано почти 2 млн человек; 688 503 из них расстреляли. В политбюро заспорили, как поступить с этими откровениями (которые, без сомнения, должны были просочиться наружу). Микоян, который никогда не отличался кровожадностью и к тому же с 1954 г. возглавлял комиссию по пересмотру дел о политических преступлениях, выступал за то, чтобы сказать народу правду; Ворошилов, Каганович и Молотов, которые в этом случае многим рисковали, отнеслись к такой перспективе без энтузиазма. В конце концов Хрущев взял инициативу на себя и 25 февраля 1956 г. зачитал ХХ съезду КПСС не значившийся в повестке дня доклад.

Самая ошеломляющая часть речи Хрущева касалась последствий сталинского террора для верхних эшелонов партии. Когда Хрущев сказал, что из 139 членов ЦК было арестовано и расстреляно 98, т. е. 70 %, делегаты ахнули. Они ахнули еще раз, когда, вспоминая времена не столь отдаленные, Хрущев заявил, что «если бы Сталин еще несколько месяцев находился у руководства, то на этом съезде партии товарищи Молотов и Микоян, возможно, не выступали бы. Хрущев раскритиковал «перегибы» коллективизации (хоть и не ее саму), уничтожение высшего военного командования в 1937 г., сталинские «ошибки» в ведении войны (особенно те, что касались Украины, из-за которых Хрущев, будучи секретарем ЦК компартии Украины, конфликтовал со Сталиным), депортацию целых народов вроде чеченцев и крымских татар, «ленинградское дело» и антисемитскую кампанию, развернутую к концу жизни вождя. Он даже намекнул, что, быть может, именно Сталин стоял за убийством Сергея Кирова.