Кратер Десперадо

В голову пришла безумная идея позвать Гердис, он проорал пару раз ее имя. Никто не откликнулся. "Проклятая темень"! Кронт чувствовал, что его снова наполняет ярость, но не спокойная и холодная, а безумная. Противиться не было сил. Он сделал ошибку, когда отправился сюда ночью, усталый и не вполне трезвый.

"Гори оно все", — безнадежно подумал он, прислоняясь спиной к сосновому стволу. Тотчас вспыхнул призрачный огонь, словно ждал его команды. Меж языков пламени мелькали силуэты людей и рушащихся башен. Обожженные дочерна руки пытались исцарапать его, вцепиться искривленными пальцами в плоть, но касания их были слишком легки и скорее приятны, чем болезненны. Кронт усмехнулся, — он почувствовал злорадное торжество и нежданный прилив сил, глядя на их бесплодные усилия. Обострился слух, прояснилось зрение, даже запахи стали ощущаться сильнее. Кронт завороженно осматривался по сторонам, вдруг заметив, что сквозь огонь проступают очертания деревьев. Ему хотелось захохотать и безоглядно ринуться вперед, в пламя и тьму, в безумие. "Я тварь", — напомнил он себе и зашагал по лесу, туда, где виднелся березняк. Скоро Кронт достиг ручейка, затянутого пленкой льда. Сполохи сумасшедшего пламени скользнули по замерзшей воде.

"Назад… нужно назад"…

Кронт попытался оттолкнуть льнущих к нему призраков, но не смог. Пламя забилось, словно в судорогах, а черные пальцы отчаянно уцепились за плащ.

"Вон! Пошли вон, ублюдки"!

Безумие обволакивало его липкой пеленой. Видения стали ярче, сквозь них уже не было видно леса. Кронт зубами стянул перчатку с правой руки. Собственная ладонь показалась ледяной, когда он дотронулся до щеки. Кронт вонзил осколки в кожу и медленно провел рукой вниз, к подбородку. Сначала возникло ощущение тепла, потом — боли.

— Я тварь! — вслух прорычал Кронт, чувствуя, как безумие отступает. Он вспомнил Вернона, и ледяная волна ненависти затушила последние огоньки.

Подумав, Кронт отправился вверх по течению ручейка. Светлая лента льда, казалось, разгоняла сумрак, — а может, просто исподволь подкрадывался рассвет. Домик Гердис Кронт разглядел без труда.

— Эй! Ведьма, открывай! — радостно прокричал он, барабаня кулаками в дверь.

Внутри заблеяла коза, и послышались шаркающие шаги.

— Гердис, это я, Кронт! Отворяй!

Дверь приоткрылась, и он увидел ведьму все в той же маске, со свечой в левой руке и с топором в правой.

— А, это ты, — хмуро произнесла она. — Ну входи. С чем пожаловал-то?

Кронт молча прошел внутрь. Он по-хозяйски бросил в очаг, на тлеющие угли, пару дровишек, взял с полки флягу и сел на один из чурбанчиков, которые здесь заменяли стулья.

— Что, по выпивке соскучился? — Гердис смерила его презрительным взглядом и вдруг захихикала. — О! Теперь я поняла! Ты мертвяк уже. Как дурашка Нит…

— Да, — спокойно сказал Кронт, зубами вытаскивая пробку из фляги. — Но не думай, что так же от меня отделаешься, как от него.

— Я и не говорила, что хочу отделаться, — в голосе ведьмы появились теплые нотки. — Как ты умер? Расскажи мне. Долина дала тебе дар?

Она села рядом и коснулась багровых царапин на щеке Кронта. Он зажал флягу между колен и снял перчатки.

— Да. Замечательный дар, а? Теперь я могу голыми руками человека на клочки разорвать.

Гердис выдохнула, чуть застонав, словно от страсти. Она погладила усеянную стеклами ладонь, а потом прикоснулась к ней губами.

— Гердис! Я не за этим пришел.

Она не обращала внимания, склонившись над его рукой.

— Я встречался с твоей сестрой. С Риндой.

Ведьма резко выпрямилась. Ее губы и подбородок пересекали царапины от осколков вернонова зеркала. Кровь ручейком стекала по шее.

Кронт достал из кармана серебряное кольцо:

— Смотри, что я отобрал у старой дуры. Но перед тем, как я ее изодрал моими стеклышками, она много интересного рассказала. Про тебя и про Нита.

Гердис фыркнула:

— Ее Нит — ничтожество. Как и она сама.

— Не стану спорить, — улыбнулся Кронт. — Но она о тебе лучшего мнения. Она считает тебя большой искусницей в изготовлении зелий.

— О, в этом она права! — ведьма самодовольно усмехнулась. — Нет такого зелья, какого я бы не смогла сварганить. Зелье для человека и зелье для животного, для здоровья и для болезни, для любви и для ненависти…

— Для жизни и для смерти, — закончил за нее Кронт, и собственные слова заставили его вздрогнуть.

Гердис кивнула. Глаза ее возбужденно сверкали в прорезях маски.

— Мне нужно зелье. Особое зелье. Я готов обменять на него это кольцо.

Ведьма выжидательно смотрела на него, а Кронт неторопливо потягивал самогон из фляги, обдумывая внезапно пришедший в голову план.

— Говори, что за зелье, — наконец, не вытерпела она.

— Сложное. Не знаю, сможешь ли ты его сделать.

— Смогу.

Кронт задумчиво вертел флягу в руках:

— Надо бы как-то залечить мои раны…

— И ты думаешь, что для этого нужно дико сложное зелье?! — вскричала Гердис.

— Нет, это так… сложное зелье мне нужно для другого.

— Ну!

— Сделай мне яд, Гердис.

Он привлек ее к себе и зашептал на ухо — быстро, сбивчиво. Ведьма внимательно слушала, изредка кивая.