Краткая история Австралии

При всей приверженности частному предпринимательству правительство Мензиса твердо придерживалось идеи сильного государственного сектора. Мензис, когда-то сделавший себе имя в качестве члена коллегии адвокатов в конституционном деле о полномочиях Австралийского Союза, укрепил общенациональное правительство. Когда он поселился в резиденции премьер-министра, Канберра все еще оставалась хаотически застроенным небольшим городком в буше, окруженным бедными пригородами. Часть его министров продолжали жить в своих избирательных округах, вдали от своих ведомств. Хотя парламент переехал из Мельбурна четверть века назад, в этом южном городе в середине 1950-х годов было больше государственных служащих, чем в столице. Завзятый горожанин Мензис приступил к осуществлению программы укрепления администрации в Канберре. Он сделал больше, чем кто-либо, для превращения Австралийской столичной территории в настоящее место пребывания правительства.

В результате увеличения Австралийского Союза между входившими в его состав штатами усилилось соперничество за инвестиции в новые отрасли. Том Плейфорд, который за счет использования всех мыслимых предвыборных манипуляций находился во главе правительства Южной Австралии с 1938 по 1965 г., сумел создать сталелитейное и автомобильное производство в своем штате, предоставляя инвесторам дешевую землю, инфраструктуру и коммунальные услуги при инертном поведении профсоюзов. Генри Болт достиг аналогичных успехов в Виктории в 1955 — 1972 гг., используя сходные методы для укрепления производственного сектора в своем штате. В результате его поездок и встреч с руководством зарубежных фирм на берегах залива Порт-Филлип вырос крупный нефтехимический комбинат. Романист Дэвид Айрленд в 1971 г. сделал этот гигантский завод местом действия своего мрачного романа об экономическом порабощении — «Безвестный узник индустрии».

В 1950-х годах такие проекты виделись иначе, но они ознаменовали собой новый этап развития — от государственных заимствований и общественных работ к прямым иностранным инвестициям в частные предприятия. Новый тип развития был более капиталоемким, менее ориентированным на создание рабочих мест, чем на достижение прибыльности, и руководившие им премьеры были не лейбористами, а либералами. Плейфорд и Болт вышли из фермеров и в своей деятельности руководствовались приземленным прагматизмом, не обращая внимания на оппозицию. «Пусть бьются до посинения», — сказал Болт о группе взбунтовавшихся государственных служащих. Они оба соединяли приверженность последовательному культу развития с нравственным консерватизмом: среди типичных примет их правления — строгая цензура, закрытие гостиниц в шесть часов вечера, применение смертной казни. И оба виновницей своей вынужденной скаредности объявляли Канберру.

Каждый год доходы Австралийского Союза возрастали. Федеральное правительство предоставляло гранты штатам, которые сохранили за собой ответственность за здравоохранение, образование, общественный транспорт и другие службы, правда, их никогда не хватало для удовлетворения растущих ожиданий. При расходовании средств поощрялось самообеспечение. Оказывалась помощь в приобретении жилья, супругам-иждивенцам предоставились налоговые льготы, выделялись субсидии на частное медицинское страхование. Сохранялись пенсии по старости, но другими формами социального обеспечения пренебрегали. Принципом серебряного века была опора на собственные силы.

Переход от железного века к веку серебряному был омрачен «холодной войной». С конца 1940-х годов в мировой политике доминировало интенсивное биполярное соревнование коммунизма и капитализма, и Австралия была вынуждена более тесно сблизиться с западным альянсом. Неспособность лейбористского правительства дистанцироваться от запросов, диктуемых «холодной войной», сыграла свою роль в его падении в 1949 г. Внутри страны лейбористское движение разделилось под влиянием «холодной войны». Лейбористы не выдержали внутреннего противостояния и оказались не у власти в 1950-х и 1960-х годах. Страх перед коммунизмом проник почти во все аспекты общественной жизни и сразу вынудил правительство заняться повышением благополучия граждан, подавляя при этом всяческое инакомыслие и творческие нововведения.