Краткая история быта и частной жизни

В погоне за сокровищами многие из новой плеяды исследователей наносили ужасные повреждения своим находкам. По словам одного встревоженного обозревателя, они выкапывали из земли артефакты, «как картошку». В Норфолке члены нового археологического общества графства (основанного незадолго до того, как мистер Маршем стал священником нашего прихода) опустошили сотню могильных курганов, то есть большую часть местных древних захоронений, не оставив никаких описаний того, что они обнаружили и как все это выглядело, — к полному отчаянию следующих поколений ученых.

Любопытно, как британцы, открывая свое прошлое, тут же его и уничтожали. Пожалуй, самый характерный образец подобного алчного собирателя древностей — Уильям Гринвил (1820–1918), каноник Даремского собора. Мы с ним уже встречались раньше — это он изобрел искусственную муху для ловли форели «слава Гринвила». За свою долгую жизнь отец Гринвил составил необычную коллекцию артефактов «подаренных, купленных и добытых нечестным путем», по словам одного историка. Он один собственноручно раскопал (хотя здесь, пожалуй, лучше подойдет слово «разворошил») 443 могильных кургана по всей Англии. Его методы можно описать как эффективные, но крайне ненаучные. Он не оставил никаких записей, поэтому зачастую невозможно понять, что в его коллекциях откуда взялось.

Впрочем, Гринвил сделал одно доброе дело — познакомил человека с затейливым именем Огастес Генри Лейн-Фокс Питт-Риверс с волшебной наукой археологией. Питт-Риверс запомнился истории по двум причинам: он был одним из самых влиятельных археологов начальных времен археологии и ужасно неприятным человеком. Мы уже мимоходом упоминали его в этой книге — именно он весело повторял своей несчастной жене, боявшейся кремации: «Черт возьми, женщина, тебя сожгут!»

Питт-Риверс был выходцем из довольно любопытной семьи; с некоторыми ее членами мы тоже сталкивались раньше; особенно занятными персонами были две его двоюродные бабушки. Первая, Пенелопа, вышла замуж за виконта Лигонье Клонмеллского. Если помните, это она закрутила роман с итальянским графом, а потом сбежала со своим лакеем. Вторая в молодости вышла замуж за Питера Бекфорда, но затем по уши влюбилась в его кузена Уильяма, построившего Аббатство Фонтхилл. Обе дамы были дочерьми Джорджа Питта, первого барона Риверса, от которого нашему Питт-Риверсу и досталась двойная фамилия.

Огастес Питт-Риверс, устрашающе крупный мужчина, обладал крайне вспыльчивым нравом. Он деспотично управлял поместьем площадью 27 000 акров, называвшимся Рашмор, неподалеку от Солсбери. Этот человек славился своим тяжелым характером. Однажды его жена пригласила в Рашмор жителей местной деревни, чтобы отпраздновать вместе с ними Рождество, и была сильно расстроена, когда никто из них не пришел. Оказывается, Питт-Риверс, узнав о планах супруги, втайне от нее приказал слуге запереть на замок ворота поместья.

Он был способен на внезапную и неоправданную агрессию. Выгнав одного своего сына из дома за какую-то провинность, он запретил другим детям с ним общаться. Одна из его дочерей по имени Элис пожалела брата и, встретившись с ним на границе поместья, передала ему немного денег. Питт-Риверс узнал об этом и, когда она вернулась в дом, выпорол ослушницу ее же собственным хлыстом для верховой езды.

Питт-Риверсу нравилось выселять со своих земель престарелых арендаторов. Один раз он официально известил о выселении старика и его жены-калеки — обоим было за восемьдесят. У них не осталось родственников, к которым они могли бы переехать, но когда они стали умолять землевладельца передумать, тот живо ответил:

— Да, я получил ваше письмо и понимаю, как вам не хочется покидать Хинтон. Мне очень жаль, но некоторые мои обязанности как владельца поместья вынуждают меня как можно скорей лично переехать в ваш дом.

Стариков выгнали, но Питт-Риверс так и не поселился в их доме. Его биограф Марк Боуден считает, что он даже не собирался этого делать.

Но при всех своих недостатках Питт-Риверс был выдающимся археологом, одним из отцов современной археологии. Он разработал точную методику полевых работ. Он снабжал аккуратными ярлычками каждый найденный фрагмент, каждый черепок разбитой посуды, когда все это еще не считалось совершенно обязательной практикой.

Питт-Риверс первым начал выстраивать археологические находки в систематическую последовательность — этот процесс был назван типологией. Как ни странно, сверкающие сокровища привлекали его меньше, чем предметы повседневного обихода: кубки, гребни, декоративные бусины и т. п., — значение которых раньше сильно недооценивалось. Кроме того, Питт-Риверс сделал археологию более точной наукой. Он изобрел устройство под названием «краниометр», с помощью которого можно было производить высокоточные измерения человеческих черепов. После его смерти коллекция найденных им артефактов составила основу оксфордского музея Питт-Риверса.