Краткая история крестовых походов

Алексию как раз вовремя удалось отослать норманнов из города. В ту самую ночь, когда Танкред пересек Босфор и присоединился в Азии к основному войску, в Константинополь вместе со своей армией вошел Раймонд де Тулуз, последний из великих принцев-крестоносцев.

Если Боэмунд из всех участников похода был самый амбициозный, а Годфри больше других располагал связями в самых верхах, то Раймонда IV, графа де Тулуза, можно было по праву назвать самым могущественным. Все еще полный энергии и сил на шестом десятке лет, он большую часть жизни провел, неустанно распространяя свою власть на весь юг Франции, и к 1097 году накопил земель и богатств даже больше очень многих королей, включая и короля Франции. Не забыл Раймонд де Тулуз создать и более многочисленную по сравнению с ними армию. Благодаря браку с прекрасной Эльвирой Арагонской он породнился с Испанским королевским домом и уже успел принять участие в нескольких крестовых «мини-походах», чтобы потеснить из соседней страны исламских захватчиков. Более того, он мог по праву считать папу Урбана своим личным другом и, по сути, стал первым знатным вельможей, вступившим в ряды крестоносцев. Вполне вероятно, что папа обсуждал с ним этот крестовый поход еще до Клермона и Раймонд, похоже, был тогда глубоко тронут. Поклявшись до конца жизни служить Христу, он передал все свои земли и владения сыновьям, а сам выступил в поход на Восток, прихватив с собой жену и старшего наследника.

Подобно любому другому из четверки великих принцев, Раймонд считал себя непререкаемым предводителем крестового похода. Причем полагать так у него были все основания. Урбан хоть и не стал назначать главнокомандующего, но своему личному представителю Адемару Ле Пюи приказал ехать вместе с Раймондом. Это превратило Раймонда в Моисея, а Адемара – в Аарона, дополнив духовное могущество папы светской властью.

На самом деле армия Раймонда первой покинула Францию, но вместо того, чтобы отправиться морем, он совершил глупость и двинулся по суше вдоль северо-восточного побережья Адриатики. Достигнув территории нынешней Хорватии его войско обнаружило, что дороги там практически непроходимы, а местное население настроено враждебно. Чем дальше они углублялись в Балканы, тем больше замедлялось их продвижение. Если раньше для преодоления тамошних расстояний требовалось несколько недель, то теперь этот срок растянулся не на один месяц, а поскольку армия сражалась, ей все чаще устраивали засады. Как-то раз на арьергард Раймонда было совершено нападение, отбить которое он смог, лишь воздвигнув стену из изуродованных пленных.

Когда они, наконец, вошли на территорию империи, к армии приставили эскорт и открыли доступ к местным рынкам для приобретения съестных припасов. Однако местным жителям уже нечего было продавать, к тому же они, как ни крути, уже вконец устали от крестоносцев. Дисциплина в войске была на уровне – Раймонд не потерял в бою или от голода ни одного солдата, но недовольство стало нарастать. Крестоносцы негодовали, что к ним приставили конвой, следящий за каждым их движением. От основного войска откололось и бросилось грабить деревни несколько отрядов. Когда византийцы попытались это пресечь, произошла стычка, в ходе которой погибли двое мелких французских дворян.

Имперская стража теперь постоянно была начеку, правда, в такой напряженной обстановке ничего не стоило совершить ошибку. Несколько дней спустя имперский конвой напал на Адемара Ле Пюи, поначалу не узнав его, и тот получил ранение. Для возмущенной армии этот случай подтвердил византийское коварство, о котором крестоносцы давно подозревали. А когда вскоре то же самое произошло и с самим Раймондом, подозрения укрепились еще больше.

Адемар, похоже, не затаивший обиду после случившегося зла, призывал к сдержанности, но ему пришлось отстать от армии, чтобы поправить здоровье. Того же мнения придерживался и Раймонд, которому несколько дней спустя пришло теплое послание из Константинополя с приглашением лично явиться во дворец для встречи с императором. Приказав армии встать лагерем в нескольких милях от столицы, он с небольшим почетным эскортом вошел в город.

После отъезда двух предводителей армия лишилась всех сдерживающих факторов – несложно догадаться, что ситуация вскоре вышла из-под контроля. Крестоносцы тут же бросились совершать набеги на деревни, силой отнимая у местных съестные припасы, которые византийцы, по их убеждению, отказывались продавать. К этому времени под ружье поставили армию самого императора, и та атаковала войско Раймонда. Не знавших дисциплины крестоносцев вскоре разбили и рассеяли, большая часть их оружия и обозов оказались в имперских руках.