Краткая история крестовых походов

Несколько недель спустя внимание войска привлекли к себе гонцы халифа Фатимидов[61], который, составив самые превратные представления о мотивах крестоносцев, предложил им создать альянс против турок. Предводители похода подобные поползновения оставили без внимания, а уже в конце мая крестоносцы вошли на территорию Фатимидов.

Появление армии крестоносцев в Святой земле напугало халифат и распалило воображение местных христиан. На подходах к небольшой деревне Эммаус войско встретила делегация Вифлеема и попросила крестоносцев освободить их от исламского ига. Племянник Боэмунда Танкред, выступивший вместе с армией, взял небольшой отряд и тут же изгнал захватчиков из города.

Население Вифлеема в полном составе устроило шествие и препроводило крестоносцев в соседнюю церковь, где в их честь отслужили благодарственный молебен. Город, в котором родился Христос, вновь перешел под христианский контроль – это стало верным знаком того, что следующим будет Иерусалим. В ту же ночь случилось лунное затмение, словно бы подтвердившее оптимистичные прогнозы.

На следующее утро крестоносцы взобрались на холм, названный ими Горой Радости, и, наконец, увидели перед собой то, ради чего проделали огромный путь. Вдали, в утреннем зное, явственно виднелись стены Иерусалима.

Увидев впервые Священный город, многие крестоносцы даже плакали. Чтобы добраться до него, они бросили вызов поистине ужасным условиям и преодолели множество самых невероятных трудностей. Им пришлось пройти три тысячи миль под палящим зноем пустынь, они шли в глубоком снегу горных перевалов, их так изводил голод и так мучила жажда, что каждому из них, дабы выжить, приходилось пить собственную мочу или кровь животных… Их ослабляли болезни, преследовал враг и одолевали внутренние противоречия. Но никто не смог сломить их волю – и вот они, наконец, на месте. Теперь оставалось преодолеть лишь одно препятствие – взять сам город.

Легче сказать, чем сделать! Иерусалим, как и Антиохия, представлялся слишком большим, чтобы окружить его значительно поредевшими рядами воинов. Да и потом, для осады в любом случае не было времени, потому как в поход уже выступила армия Фатимидов. Правитель города накопил огромный запас съестных припасов и, хорошо усвоив урок Антиохии, изгнал из города христиан[62]. На сей раз предателей, которые могли бы открыть ворота, не осталось. Наконец, гарнизон угнал со всех полей стада и отравил вокруг Иерусалима большую часть колодцев, в результате чего крестоносцам приходилось ценой огромных усилий доставлять воду из реки Иордан, расположенной в семнадцати милях от них. Единственным реальным вариантом была попытка быстро взять город штурмом.

К несчастью для крестоносцев, их первую атаку, предпринятую с этой целью, без труда отбили. Настоящих осадных орудий у них не было, а стены Иерусалима, построенные во II веке императором Адрианом, были слишком высоки и прочны для того, чтобы их штурмовать. Поражение повлекло за собой горькие разочарования. Накануне крестоносцы повстречали жившего на Оливковой горе отшельника, который изрек: вера принесет им успех при любом нападении. Теперь крестоносцам казалось, что веры, благодаря которой они сюда дошли, осталось мало.

Крестовый поход и в этот раз спасло чудо. В брошенном соседнем порту неожиданно появились шесть английских и итальянских кораблей, доставивших провизию и железные детали для изготовления осадных орудий. Мусульмане тут же послали свой флот блокировать гавань, но груз все равно был получен: в лагере воцарилось небывалое ликование. Древесины, необходимой для строительства орудий, катастрофически не хватало – на голых Иудейских холмах росло всего несколько деревьев, – поэтому тыловые обозы были отправлены повсеместно: им приказали доставить все, что только удастся найти. Достаточное количество древесины раздобыл в Самарии Танкред. Чтобы доставить необходимый запас бревен в Иерусалим, за сорок две мили, понадобилось около трех недель.

Работа была упорной. Миновал июнь, предводители схлестнулись – каждый из них проявил норов. Танкред, поднявший свой штандарт над базиликой Рождества Христова в Вифлееме, стал настаивать на праве как на строение, так и на весь город. Его позицию горячо оспаривали другие принцы, утверждавшие, что святыню не может контролировать один человек.

Еще более ожесточенные споры велись вокруг Иерусалима. Принцы предложили выбрать кого-то из них королем, но договориться, кого именно, разумеется, не смогли. Духовенство и армия при этом единогласно опровергали идею короля как таковую, настаивая на том, что ни один христианин не может по праву претендовать на корону города, в котором жил Король Королей.