Краткая история кураторства

Дело в том, что на протяжении долгого времени музеям не хватало денег для того, чтобы полностью использовать потенциал своих собраний: на протяжении ряда лет многие коллекции — и об этом надо сказать — публиковались и экспонировались недостаточно. Современные художники знали, что у нас есть прекрасное собрание Дюшана, просто потому, что современные художники — это одно из самых эффективных сетевых сообществ, которые когда-либо существовали. Они мгновенно узнают о том, что вы поставили в экспозицию новую работу, — и через секунду они уже тут как тут. Мне всегда очень нравилось, что в Художественном институте Чикаго — который совмещает в себе и художественную школу, и замечательный музей — через десять секунд после того, как новое приобретение оказывается в зале, на банкетке уже сидят студенты и разбирают его по косточкам. И я думаю, что то же самое происходит во всех музеях; художники все схватывают на лету, но при этом художники — это люди, которые переживают искусство самым интенсивным образом; они умеют очень ясно увидеть произведение независимо оттого, в какой контекст вы его поместили. А вот для тех, кто художником не является, мы обязаны создать ситуацию повышенной плотности, в которой искусство будет переживаться наиболее глубоко. Я думаю, что цивилизация в целом неразрывно связана с городом, потому что именно в городах сосредоточены люди, именно здесь сосредоточена мысль о том, каким быть городу, каким быть обществу, как сделать жизнь интереснее — все это в гораздо большей мере происходит именно в городах, нежели в удаленных сельских местностях. Это не значит, что там нет умных людей, — речь идет только об их сосредоточении. Возьмите крупнейшие города мира: во всех этих городах много музеев, много культурной активности, и здесь все время много чего происходит. Я думаю, задача формулируется именно так, как вы сказали: если мы расширяем какой-то музей или объединяем несколько новых музеев, нужно особенно внимательно относиться к тому, чтобы не растерять творческую энергию — чтобы повышать ее концентрацию, а не растрачивать.

Когда мы задумались о расширении нашего музея, то у нас была только одна возможность это сделать, потому что нынешнее здание является памятником архитектуры, и вы не можете просто снести одно крыло и на его месте построить новое, в два раза больше, — это бы стало катастрофой со всех точек зрения. Через дорогу от нас находится дом в стиле ар-деко, построенный в те же годы, что и музей, и в его проектировании принимали участие некоторые из тех архитекторов, которые строили и наше здание; недавно Ричард Глакман совершенно замечательно этот дом отреставрировал и привнес в него некоторые новые элементы, чтобы вдохнуть в него новую жизнь. Вы говорили об архивах — так вот наша библиотека и наши архивы станут в этом здании гораздо более зримыми. Потом, у нас есть фантастическая коллекция графики и фотографии, у нас есть коллекция текстиля разных эпох — начиная с Древнего Китая и заканчивая нынешней модой, — и все это тоже разместится в новом здании. Это будет очень оживленное место. И хотя это здание находится прямо через дорогу, у него будет свой характер. Туда можно будет ходить как в самостоятельный музей, а можно будет ходить и туда, и к нам, в alma mater, — кому как хочется.

Возвращаясь к нашему нынешнему зданию: учитывая его характер, мы пытались выкроить в нем какие-то дополнительные площади — потому что оно дает такую возможность, и нам нужно просто понять, как это сделать. Мы не хотим расширяться до таких размеров, при которых люди будут теряться в нашем музее, но мы действительно хотим сделать некоторые усовершенствования, найти дополнительное место для современного искусства, и все это — за счет ревизии имеющихся у нас пространств и их более эффективного использования.

И мне кажется, это действительно очень важно — собрать на небольшом пятачке несколько очень разных музеев.

Пенсильванская академия — а сейчас это и фантастический музей, и замечательная художественная школа — была основана двести лет назад именно как школа искусств, и она до сих пор располагается в замечательном здании 1876 года — сейчас оно реконструировано и выглядит просто потрясающе. И они тоже добавили себе новое помещение — по соседству. И еще есть Музей Родена: вскоре к нему переедет «Варне Фаундейшн»-где, как вы сказали, искусство подается — и будет подаваться — совершенно особым образом.

Но в вашем случае речь не идет о новом крыле — тут один музей добавляется к другому, и они начинают резонировать друг с другом.