Краткая история. Монголы

Каракитаи (кара-кидани), как их называли, оставались буддистами, но правили мусульманскими подданными справедливо и беспристрастно. За это они пользовались уважением, а иногда и поддержкой со стороны не только местных вождей, багдадского халифа, но и интеллигенции и культурной элиты того времени, включая авторов чрезвычайно влиятельного труда «Княжеское зерцало»[114]. Каракитаев приветствовали в роли «могучей стены»[115] [3] против орд неверных, угрожавших восточным границам Дар аль-ислама. Их активно поддерживал халиф ан-Насир (прав. 1180–1225), в том числе с целью подорвать могущество своего врага хорезмшаха. Кое-где ходили слухи о том, что халиф и к Чингисхану обращался за помощью против ненавистного хорезмшаха, создавшего в своих владениях конкурирующий халифат [4].

Угэдэй (1186–1241, прав. с 1229)

Хотя каракитаи почти стали неотъемлемой частью средневекового мусульманского мира, гурханы[116] не забывали ни о своих корнях, ни о желании вернуться домой, в Северный Китай. Когда их двор в поисках убежища посетила благородная особа найманского князя Кучлука, традиции степного гостеприимства не были забыты. Кучлук удостоился царского приема и в итоге получил в жены киданьскую принцессу. Опыт сперва позволил ему стать военным советником, с разрешением объединить свои найманские войска в элитное подразделение[117]. Но истинные намерения Кучлука раскрылись довольно скоро, когда, воспользовавшись военной помощью хорезмшаха, он взял под контроль земли бывшего домена гурханов. Для мусульманских подданных это означало не просто смену руководства, но настоящий конец света:

[Кучлук] заставил ее жителей отречься от веры Мухаммеда, предоставив им выбор: либо принять христианство или идолопоклонство, либо надеть китайские[118] одежды[119].

Смолкли муэдзины, школы были закрыты и разрушены, и, наконец, имамов согнали на равнину за пределами города для встречи с найманским князем. Когда имам Хотана был прилюдно распят на воротах собственного медресе в наказание за победу в важном богословском споре, который публично организовал новый правитель Кучлук, мусульмане в отчаянии обратились к единственному оставшемуся у них ресурсу – молитве. Но, как объясняет Джувейни, «стрела молитвы поразила цель ответа и согласия», и «Всевышний, дабы стереть с лица земли зло, которым был Кучлук, вскоре послал против него монгольскую армию»[120]. Для Джувейни все было ясно. Высвободив мощь армии Чингисидов, Аллах преследовал двоякую цель: вначале он хотел спасти верных мусульман Туркестана, избавив их от угнетателя, Кучлук-хана, а затем – уничтожить хорезмшаха и раскрыть его истинную сущность как союзника еретиков и неверных, в том числе алавитского халифа-самозванца[121] и злодея Кучлука.

КАРАКИТАИ

Каракитаи (черные кидани) были потомками киданей, полукочевых тюркомонголов, которые бежали на запад из Маньчжурии в 20-е годы XII века после поражения от чжурчжэней. Хотя множество киданей осталось в Северном Китае, с неохотой служа новым хозяевам – чжурчжэням, основная часть переселилась на запад, в Туркестан, под руководством Елюй Даши (ум. 1142). В 1141 году, после победы над последним Великим Сельджуком – султаном Санджаром в исторической битве в Катванской долине, они создали государство на территории Мавераннахра и Туркестана [6]. Именно это поражение мусульман-сельджуков породило рассказы о христианском короле пресвитере Иоанне, который якобы отозвался на призыв крестоносцев, находившихся в затруднительном положении в Святой земле.

Каракитаи практиковали религиозную терпимость, присущую евразийским степным сообществам. Христиане, буддисты, манихеи и мусульмане гармонично сосуществовали под крылом их децентрализованной власти. Государство каракитаев принимали и признавали не только их мусульманские подданные, но и, что немаловажно, большая часть мусульманского мира, включая халифа ан-Насира в Багдаде. Исламский мир воспринимал их как «могучую стену» против варваров на севере и востоке. Мусульманские источники, например «Чахар-макале» [7] персидского средневекового комментатора Аруди Самарканди, описывают кара-киданей в самых уважительных и положительных тонах. Несмотря на принятие в мусульманском мире, неотъемлемой частью которого они стали, кара-кидани никогда не теряли мечты о возвращении в Северный Китай, на свои исконные земли, узурпированные ненавистными чжурчжэнями.