Краткая история. Монголы

Хотя хорезмшаху удалось укрепить свою власть над восточной частью мусульманского мира, его высокомерие, а также жестокость и недисциплинированность хорезмских войск оттолкнули от него халифа ан-Насира (1158–1225), который отказался исполнить просьбу шаха о том, чтобы хутба во время пятничной молитвы читалась в его честь. В отчаянной попытке завоевать признание аббасидского халифа ан-Насира и получить тот же статус, что и его предшественники, сельджукские султаны, чьи имена провозглашались во всех мечетях на землях правоверных, чеканились на монетах и перечислялись в хутбе, Ала ад-Дин Мухаммед ибн Текеш (прав. 1200–1220) отправил делегацию к халифу. Он заявил, что поскольку его отец Текеш в 1194 году поверг последнего султана Великих Сельджуков Тогрула III (прав. 1176–1194) в битве при Рейе[125] [8], то ни один другой правитель или династия не имеет права претендовать на честь и роль, которых он ищет и требует. А когда халиф ан-Насир отверг его послов, хорезмшах в ответ отказался признавать халифа, объявив его узурпатором. Он не только заявил, что Аббасиды занимают свой пост незаконно, но и предположил, что «право на халифат принадлежит сеидам из рода Хусейна»[126].

Халифы из династии Аббасидов не торопились объявлять священные войны во имя Всемогущего Господа и, хоть и имели для того все средства, не смогли защитить рубежи, уничтожить неверных и еретиков и обратить язычников в Истинную Веру, что есть обязанность и, более того, долг всех правителей, и тем самым пренебрегли этим столпом, который есть главный столп ислама[127].

Он поднял свои войска, известные жестокостью и варварством еще более, нежели монголы, а затем назначил собственного халифа. Эти действия резко настроили суннитов-традиционалистов против хорезмшаха.

Хорезмшах укрепился в роли безраздельного правителя восточного халифата, подорвал позиции ан-Насира, противившегося его политическому и военному подъему, а также ослабил положение единственного значимого соперника, Каракитайского ханства. Чтобы усилить эффект от «низложения» ан-Насира, он назначил формального главу мусульманского мира, а именно сеида Ала аль-Мулька (Имад ад-Дин) Термези. Этот выбор вызвал некоторые сомнения даже среди подвластных ему улемов[128] [9].

Говорят, халиф ан-Насир был настолько возмущен этими маневрами хорезмшаха, что на самом деле отправил послание Чингисхану, восходящей силе Востока, попросив его о помощи в избавлении от беспокойного соседа. Ибн аль-Асир фиксирует заявления персов о том, что «он – тот человек, который пробудил в татарах дерзновение к землям ислама и написал им об этом» [10]. Подобное действие со стороны халифа не так возмутительно, как могло бы показаться на первый взгляд. Каракитаи много лет выступали в качестве союзников халифа в этом регионе, правили мудро и справедливо, в согласии с подданными-мусульманами. Им, как тюркомонголам была присуща веротерпимость. Халиф вполне мог рассчитывать на дружеский прием у Чингисхана, и, вероятно, так бы и случилось, если бы не вмешался хорезмшах, погубивший первое монгольское посольство.

Шах утверждал, что халиф ан-Насир находится в союзе с враждебными язычниками каракитаями, что отчасти было правдой, а потому объявил Багдадский халифат незаконным, поддержав на роль антихалифа кандидата из числа Алидов. «Султан, который укрепляет ислам и проводит свою жизнь в священных войнах, этот султан имеет право изгнать такого имама и назначить своего [на его место]»[129]. Однако, поскольку это одностороннее заявление не имело ни доктринальной основы, ни широкой поддержки у шиитов, ожидаемого скопления верных и истинных последователей под знаменами хорезмшаха не произошло [11]. Поддержка хорезмшаха в его владениях была слабой, а контроль над ситуацией – все более призрачным, но, окруженный сладкоголосыми советниками, он, похоже, не замечал шаткости своего положения. Трон Хорезма держался на плаву из-за отсутствия какой-либо единой оппозиции и харизматичной, заслуживающей доверия фигуры, достаточно сильной, чтобы потопить его.