Краткая история мысли. Трактат по философии для подрастающего поколения

Христианское решение проблемы нашей смертности — разумеется, при условии того, что мы верим, — безусловно, является одним из самых «эффективных»: если допускаются любовь и даже привязанность, лишь бы они были направлены на божественное в человеке, — а как раз это, как мы видели, открыто допускают Паскаль и Августин, — если конкретные люди, не ближний вообще, а сами наши близкие, являются неотъемлемой частью божественного, ибо они спасены Богом и им обещано личное воскрешение, то христианское учение о спасении оказывается единственным позволяющим нам преодолеть не только страх смерти, но и саму смерть. Обещая спасение не в анонимном и абстрактном, а в самом что ни на есть конкретном и личном плане, только оно предлагает людям благую весть наконец-то действительно свершившейся победы личного бессмертия над смертным уделом.

У греков, и в частности у стоиков, страх смерти в конечном счете преодолевался в тот момент, когда мудрец понимал, что он и сам являлся пусть ничтожной, но совершенно реальной частью вечного космического порядка. Именно так, благодаря единению со вселенским логосом, он приходил к мысли о том, что смерть есть простой переход из одного состояния в другое, а вовсе не полное и окончательное исчезновение. При этом вечное спасение, как и провидение, и в силу тех же причин, было безличным. Человек мог представлять свою вечность не в качестве индивида, а в качестве бессознательного фрагмента такого же бессознательного совершенства.

Персонификация логоса меняет всю постановку проблемы: поскольку обещания Христа, воплощенного Слова, которое видели собственными глазами евангелисты, правдивы, поскольку божественное провидение распространяется на меня как отдельную и сколь угодно незначительную личность, личным будет и мое бессмертие. Наконец побеждена сама смерть, а не только связанный с ней страх. Вместо анонимного и космического бессмертия стоиков существует сознательное и индивидуальное бессмертие душ, воскресающих вместе с их «прославленными» телами. Концепция «любви в Боге» придает всю полноту смысла революции, совершенной христианством на территории греческой мысли. Именно эта любовь, лежащая в центре нового учения о спасении, оказывается в конечном счете «сильнее смерти».

Но почему же христианское учение начало ослабевать в эпоху Просвещения? Почему начиная с XVII века философия вновь стала одерживать верх над религией? И что она предложила взамен? В этом самая суть вопроса о зарождении философии Нового времени — увлекательнейшего вопроса, к которому мы теперь и перейдем.

Глава IV: Гуманизм. Зарождение философии Нового времени

Подведем некоторые итоги.

Мы видели, что древняя философия основывала свое учение о спасении на созерцании космоса. Для ученика стоической школы было само собой разумеющимся, что для спасения и победы над страхом смерти нужно, во-первых, попытаться понять космический порядок, во-вторых, делать все, чтобы ему подражать, и в-третьих, раствориться в нем, найти в нем собственное место и тем самым достичь определенной формы вечности.

Мы также разобрались в том, почему христианское учение одержало верх над греческой философией и почему, чтобы заслужить спасение, христианин должен был, во-первых, войти посредством смирения в контакт с воплощенным Словом, во-вторых, соблюдать его этические заповеди и, наконец, претворять в жизнь любовь в Боге и к Богу, дабы и он сам и его близкие смогли войти в царство вечной жизни.

Мир Нового времени зарождается вместе с обрушением античной космологии и возникновением неслыханного ранее сомнения в правомочности церковных властей. В своей основе обе эти тенденции имеют общее интеллектуальное происхождение (хотя кризису, безусловно, способствовали и иные, более материальные, экономические и политические причины): за каких-то полтора века в Европе произошла беспримерная в истории человечества научная революция. Насколько мне известно, ни одна мировая цивилизация не пережила такого глубокого и такого резкого культурного скачка.

Чтобы дать тебе несколько исторических примеров, скажу, что этот научный переворот в общем и целом шел от выхода книги Коперника «О вращении небесных сфер» (1543), через «Первоначала философии» (1644) Декарта и тезисы Галилея, изложенные им в «Диалоге о двух главнейших системах мира» (1632) и до публикации «Математических начал натуральной философии» (1687) Ньютона.