Краткая история российских стрессов. Модели коллективного и личного поведения в России за 300 лет

Безжалостный был юбилей. Взрыв цен января — февраля 1992 г., ровно 30 лет тому назад, окончательно добил наши сбережения. Как к нему относиться? До сих пор многие считают, что это был заговор, вредительство, диверсия. Другие — что шоковое, разовое освобождение цен было вынужденным шагом, спасло нас от голода, и без него нельзя было обойтись. Но была ли другая дорожка? Этот вопрос стоит уже десятилетия. Была ли хоть какая-то возможность не резать так по-мясницки наши сбережения? Тем более что в январе 1991 г. по семьям уже прошлась павловская денежная реформа. В апреле 1991 г. «сверху» резко повысили розничные цены. А впереди еще была денежная реформа 1993 г. Бей семейные деньги, режь и крои!

Время очередей

Как все было устроено до 1992 г. в директивной экономике? Подавляющая часть товаров поступала в государственные магазины согласно выделенным сверху фондам и установленным, тоже сверху, ценам. На импорт — лимиты, на поставки с Украины или из Молдавии — фонды. Расписывают на год вперед, а потом контролируют завоз.

Но накормить всех без очередей и всем, чем угодно, «директивная» так и не смогла. Уже в начале 1980-х появились карточки, талоны. Вот свидетельства очевидцев: «В Казани продуктовые талоны введены были в марте-апреле 1979 г.» (А. Хусаинов). «1981. Волгоград. Ввели талоны на сливочное масло» (Л. Федина). «Закрытый город Северодвинск, с 1982-го ввели карточки (именно карточки, прикрепление к магазину, там картотека) на мясо, масло, колбасы и сыры» (А. Семин). «Стояла в длиннющей очереди за суповыми наборами на Юго-Западной (1980), их выкидывали из узкого окна раздачи. Буквально швыряли, как зверям в клетку. И толпа набрасывалась и мгновенно все это расхватывала» (Л. Борисова). «Я вырос в Тольятти. Талоны на масло и колбасу у нас были примерно с 1977 г.» (А. Телицын). «В Куйбышеве в начале 1983 г. были талоны на мясо и сливочное масло — нашел несколько неотоваренных за февраль-март 1983 г.» (И. Липкинд).

Как работало директивное распределение? Вот воспоминания 1990–1991 гг.: «У нас был огромный, по тому времени отлично оснащенный, недавно построенный мясокомбинат. Полно всего выпускали, не знаю, кто съедал эти объемы. Местные в тот период получали по талонам 500 г вареной и 300 копченой на человека» (Т. Вылегжанина).

Как уйти от дефицитов? Как забить до отказа магазины, когда система административного распределения годится на времена войны, мобилизации, но в мирное, спокойное время не может досыта накормить население? Ответ во все времена: нужно «перейти к рынку». Освободить цены (назначаем сами), отказаться от разнарядок сверху (поставляем и закупаем товар сами и торгуем где и чем хотим), отдать магазины в частные руки. Контролировать цены только на критические товары (хлеб, молоко, крупы, лекарства).

Так и случилось: 2 января 1992 г. цены в России были освобождены (ставьте их сами), 29 января вышел указ о свободе торговли (торгуйте кто угодно и чем хотите), а затем волнами в 1992–1994 гг. были приватизированы магазины.

Время распада

Но до этого еще случилась осень — зима 1991 г. Катастрофически быстро разрушалась старая система поставок (выделили сверху — завезли в город на базы — отдали товар на полки). Импорт, закупки продовольствия государством сократились в 1991 г. на десятки процентов. Архивы завалены телеграммами осени — зимы 1991 г. правительству и президенту: Помогите! Не завезли, не оплатили, отказались поставлять, не выполнили план по завозу, не доставили по импорту! Собчак из Петербурга, ноябрь 1991 г.: «Сложилась критическая ситуация в части обеспечения населения города продуктами питания по талонам».[812] Лужков из Москвы, декабрь 1991 г.: «Запасы товаров в… торговле практически отсутствуют».[813] В архиве Гайдара — отчаянные призывы дать зерно, муку, хлеб, мясо из десятков регионов России.

Вот дневниковая запись: «24 декабря 1991 г. Сейчас Москва пустая. Полки в магазинах пустые. Мать с отцом стоят по 4–6 часов за продуктами, мы живем на „заказах“, которые мне выдают на работе. Масла нет, сметаны, творога нет. За молоком — убить могут. А вот рынок: мясо — 100 руб./кг… масло — до 200 и его нет… колбаса 80–150 (копченая), 30 — вареная. Вещей нет никаких. В коммерческом обувь мне 600–2000, зимние женские сапоги — 3500 и то нет, шубы — 30 000, холодильник — 15 000, телевизор — 8000–10 000» (Р. Шамгунов). Среднемесячная зарплата в 1991 г. — 548 руб. (Росстат).

Дневниковые записи Т. Коробьиной, ей 80 лет:

«6 ноября 1991 г. По всей Москве очереди за хлебом, люди стоят по 2–3 часа.

4 декабря 1991 г. По „заказу“ сегодня „давали“, или подавали на бедность? — пакет ржаной муки и грузинский чай. Совсем охренели, как говорит Наташа. Тем не менее мне сегодня повезло: Клавдия Григорьевна купила мне пакет молока, Женя-мама подарила пачку масла, Андрей Крамич купил 8 коробочек плавленого сыра по 4 рубля! Два взяла Женя, три отвезу Наташе, три оставлю себе.