Читаем Краткая история Русского Флота полностью

Грандиозное создание Захарова до настоящего времени в общем почти сохранило свой наружный вид. Главное изменение против первоначального проекта составляет надстройка на всем здании третьего этажа, тогда как у Захарова трехэтажными сделаны были только павильоны и выступы, отличенные колоннами, а части, лежащие между ними, были двухэтажные, украшенные рядом стоящих на них трофеев. Кроме того, впоследствии, были сняты обветшалые статуи, находившиеся у павильонов, выходящих на Неву, и у двух ворот. Внутренние помещения здания, сообразно новым потребностям, впоследствии получили другое назначение.

Окружавший адмиралтейство вал срыт, ров засыпая при перестройке здания, и вокруг всего адмиралтейства устроен прекрасный бульвар. С прекращением в этом адмиралтействе судостроения были выведены почти все портовые мастерские, а в недавнее время засыпан и канал, проходивший между наружным и внутренним фасадами здания, места бывших элингов застроены частными домами, а на бывшей перед адмиралтейством площади разведен сад.

Возобновленное Захаровым здание адмиралтейства сохранило место и размеры, первоначально назначенные для него самим основателем флота. Здесь наш великий моряк неустанно трудился то с топором плотника, то с карандашом кораблестроителя, то с пером законодателя. Здесь были им самим, как корабельным мастером, и по его чертежу построены корабли Полтава и Лесное, по справедливости считавшиеся лучшими кораблями того времени. Здесь он по 14 часов в сутки трудился над созданием морского устава, и в этом же здании, под руководством его, происходили заседания основанной им Адмиралтейств-коллегий, почти целое столетие управлявшей нашим флотом и морским ведомством. Несколько фолиантов собственноручных записок и заметок Петра I, набросанных им в бытность в адмиралтействе, представляют наглядное драгоценное свидетельство его специально морских сведений, сообразительности, неутомимого трудолюбия и горячей заботливости о любимом создании его, нашем родном флоте.

В перестроенном наружном корпусе здания главного адмиралтейства удобно разместились все центральные административные учреждения морского ведомства: Департамент министра, Адмиралтейств-коллегия и Адмиралтейский департамент с подчиненными им учреждениями, библиотека, музей, а во внутреннем корпусе мастерские и магазины, необходимые при судостроении.

Не ограничиваясь целесообразным внутренним расположением, понимающий значение его строитель в аллегорических украшениях старался вполне выразить специально морское назначение адмиралтейства. Сообразно духу времени, в этих аллегориях главную роль играла мифология. Для ознакомления с характером украшений укажем на барельеф над большой аркой под шпицем, представляющий создание флота Петром I: Нептун передает свой трезубец, эмблему власти над морями, Петру, стоящему на корабельной верфи на берегу Невы. Подле царя богиня мудрости Минерва и статуя победы. К строящимся кораблям услужливые тритоны, изображающие Волгу, Волхов и другие реки, приносят лес, веревки, якоря и пр. Это их дань новой владычице Неве, представленной в виде женщины, держащей весло с гербом Петербурга. Урна ее, эмблема реки, обвита лаврами в ознаменование побед, одержанных на берегах ее Александром Невским и самим Петром. Близ Невы, на середине барельефа, возвышается скала, на которой под тенью лаврового дерева, обвешенного щитами с гербами губерний, сидит женщина, представляющая Россию. На голове ее корона в форме городских башен, в правой руке палица Геркулеса – эмблема силы, в левой рог изобилия, к которому прикасается своим кадуцеем бог торговли Меркурий, а у ног его видны кипы товаров, означающие, что материальные богатства страны приобретаются торговлей. С другой стороны – Вулкан складывает к ногам России выкованные им перуны и разное оружие, необходимое для поражения врага. Наверху парящая Слава несет русский флаг над морем, на котором виден созданный Петром флот, окруженный толпой ликующих тритонов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих кораблей
100 великих кораблей

«В мире есть три прекрасных зрелища: скачущая лошадь, танцующая женщина и корабль, идущий под всеми парусами», – говорил Оноре де Бальзак. «Судно – единственное человеческое творение, которое удостаивается чести получить при рождении имя собственное. Кому присваивается имя собственное в этом мире? Только тому, кто имеет собственную историю жизни, то есть существу с судьбой, имеющему характер, отличающемуся ото всего другого сущего», – заметил моряк-писатель В.В. Конецкий.Неспроста с древнейших времен и до наших дней с постройкой, наименованием и эксплуатацией кораблей и судов связано много суеверий, религиозных обрядов и традиций. Да и само плавание издавна почиталось как искусство…В очередной книге серии рассказывается о самых прославленных кораблях в истории человечества.

Андрей Николаевич Золотарев , Борис Владимирович Соломонов , Никита Анатольевич Кузнецов

Детективы / Военное дело / Военная история / История / Спецслужбы / Cпецслужбы
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное