Краткая история смерти

В кладовке оставались две палатки (Пакетт и Джойс забрали остальные), и Лори установила одну из них прямо в центре комнаты, чтобы спать внутри. Палатка оказалась на диво хорошо изолированной, с собственной, хоть и ограниченной, системой подогрева, с новенькой так называемой «мягкой спиралью» — и вскоре Лори предпочла проводить там большую часть дня. Свет, пробивавшийся сквозь ткань, окрашивал все вокруг в молочно-розовый цвет, купол палатки слегка поднимался и опускался, по мере того как в хижине менялось атмосферное давление. У Лори было странное ощущение — почти сон, — что она живет внутри медузы. Рано утром, прежде чем полностью проснуться, она лежала в спальнике, прислушиваясь к волнообразному колыханию ветра и воображая, что она медленно перемещается по дну океана, а вокруг плавают миллионы желтых диатомей. Грезить было проще, чем вопить, вопить проще, чем беспокоиться, а беспокоиться проще, чем плакать, — Лори знала, что ей останутся только слезы, если она перестанет следить за собой.

Каждое утро она выбиралась из палатки, чтобы приготовить завтрак и сделать зарядку, и несколько раз — чтобы сходить в туалет, а потом — вечером, чтобы приготовить ужин. В хижине осталось лишь небольшое количество тепла, накопившегося за минувшие полгода, — еще немного добавляла включенная плита, но Лори все равно приходилось надевать куртку и перчатки всякий раз, когда она вылезала из палатки. Она еще не знала, что будет делать, когда электричество отключится полностью. Несколько дней назад оно начало мигать, возвращаясь короткими прерывистыми вспышками. Лори считала секунды в промежутках между светом и тьмой и боролась с дурнотой. Но сейчас по крайней мере свет еще горел.

Свет. Ветер. Снег.

Она часто принималась нанизывать словесные ассоциации, дремля в палатке. Лори придумала эту игру давным-давно, в начальной школе, когда пыталась чем-то заполнить пустые минуты между переменой и окончанием учебного дня.

Снег. Снежок. Мяч. Шар. Шарм-эль-Шейх. Море. Корабль. Товар.

Товар. Лори проработала в «Кока-коле» меньше месяца, когда руководство настояло на проведении рекламной акции под названием «Наши в городе». Это случилось в разгар очередной массовой паники, когда все ток-шоу и новости полнились слухами о террористах, которые якобы намеревались отравить питьевую воду по всей стране. Фирма наняла около десяти тысяч приятных мужчин и женщин, которые должны были ужинать в ресторанах Нью-Йорка, Лос-Анджелеса и других больших городов и обращаться к посетителям, пьющим воду, с вопросом: «А разве не безопаснее пить колу?» Через две недели после начала кампании «домашние продажи» возросли на сорок процентов, а через четыре — еще на двадцать. Идея принадлежала Джойсу, успех операции принес ему продвижение по службе… и в итоге командировку в Антарктику (Лори всерьез подозревала, что карьера Джойса завершилась где-нибудь на дне глубокой расщелины). Пакетта выбрали благодаря знанию полярного ландшафта (хотя на самом деле запас его сведений не выходил за рамки хобби), а Лори — потому что из полутора десятков экологов в отделе только у нее было достаточно опыта, чтобы показаться подходящей кандидатурой, и недостаточно авторитета, чтобы отказаться. Так обычно делались дела в корпорации.

Через четыре дня после того как электричество начало сдавать, оно выключилось настолько резко, что Лори поняла: это окончательно. По дому распространился запах кордита — хотя откуда бы ему здесь взяться — и плеер намертво замолчал на середине песни Этты Джеймс. Если бы Лори знала хоть что-нибудь о принципах работы генератора, то, возможно, попыталась бы его починить, но она плохо разбиралась в электронике и располагала лишь немногочисленными обрывками теории, усвоенными на первом курсе колледжа. Лори включила фонарик, который держала в кармане палатки. Все вокруг по-прежнему было бледно-розовым, но теперь, когда свет отражался от стенок, а не сочился снаружи, цвет казался вдвое насыщеннее, чем прежде. Вещи внутри палатки воспринимались с необычайной отчетливостью. В уголке у входа лежала коробка с овсяными батончиками. Лори развернула и съела один, поразившись тому, как ясно видны отдельные зернышки, так плотно слепленные вместе, они напоминали крошечные фрагменты головоломки. Она знала, что отныне ей предстоит питаться именно такой едой — кусками пеммикана, обезвоженными бисквитами, вяленой говядиной и гранолой. Продуктами, способными пережить апокалипсис. Разумеется, Лори всегда могла включить походную плитку или попытаться развести костер, но все равно провизии хватило бы не больше, чем на месяц. Экспедиция должна была закончиться несколько недель назад, а поставки продовольствия всегда отличались скудностью.

Итак, ситуация: ни тепла, ни электричества… а вскоре не будет и еды.

Лори поняла, что делать. Она осознала, что неделями размышляла над этим вопросом.