Краткая история цинизма

Издана книга ужасно. Еще ужаснее она сброшюрована и переплетена в серый кривой картон, причем переплет разваливается при первом же открывании.

Иллюстрирована скудно, совсем «на медные деньги», с ч/б рисуночками, точными, но крайне унылыми.

Возможно, это заметно лишь тому, кто хорошо знает «Каретно-конюшенный фонд» Эрмитажа (хранитель которого является автором книги) и осведомлен о фантастической красоте золотого шитья, уникальности стилей золочения экспонатов хранилища.

Так или иначе, но несмотря на издательские недостатки книгу смело можно отнести к разряду «очень и очень достойных».

Публикуется по: Nevzorov Haute Ecole. № 10–11 (4–5, 2008)

Сундук мертвеца

Из огромного количества «лошадиной» литературы трактат нашего современника, красавца-капитана, преподавателя Cadre Noir Сомюрской Академии Жан-Клода Барри — едва ли не единственная однозначно дельная книга.

Разумеется, автор стоит на чисто «сомюрских» позициях, олицетворяя собой сегодня старую Школу, признающую весь дикарский инструментарий воздействия на лошадь.

Но это тот редкий случай, когда данное обстоятельство можно спокойно не заметить, ибо Жан-Клод с феноменальной простотой, обстоятельностью и изяществом предлагает читателю реальную историю Школьных элементов.

Более того, сейчас можно говорить с уверенностью, что незнание данной книги есть серьезный пробел в иппологическом образовании.

Конкурентов в данной области у Барри нету.

По сравнению с его «Трактатом» — Гериньер представляется бессвязным «блеятелем», плохо знающим предмет, а авторы типа Сильвии Лош («История дрессажа») или Ля Валетт — напыщенными и поверхностными «обзорниками», возвращаться к трудам которых никогда не захочется.

К сожалению, очень хороший перевод этой книги на русский язык сделан без согласия автора, является АБСОЛЮТНО пиратским — и обречен томиться в самых закрытых разделах самых закрытых библиотек. (Смайлик улыбающийся.)

Издание трактата, осуществленное «Белин», — предварено настолько грозными законодательными ремарками и ссылками, выдержками из законов, прямыми запугиваниями, таким свирепым авторско-правоохранным категоризмом и запрещениями «коллективного использования» книги, что даже если бы трактат и не представлял собой ничего ценного, то удержаться от его перевода и коллективного использования — было бы, вероятно, невозможно.

При ознакомлении с этими пассажами правоохранников, вообще, возникает вопрос, а не следует ли книгу читать только с фонариком, только под одеялом (в одиночку!) и при этом крепко зажмурившись, чтобы как-нибудь не нарушить права издательства и автора.

Короче говоря, для русских труд Барри сильно напоминает ларец, на крышке которого удобно расположилась добрая сотня шипящих оскаленных гадюк французского законодательства. Злодеи, пиратские переводчики, впрочем, аккуратно, палочкой, сняли с крышки ларца сторожевых гадюк французского законодательства — и ларец с трактатом распахнули для русского читателя.

Автор рецензии и редакция журнала Nevzorov Haute Ecole, конечно же, выражают соболезнования автору и издательству по факту пиратского перевода и распространения книги в России и высказывают возмущение очередным актом пиратства. Вместе с «Белин» и Барри пострадал от акта пиратства, и фотограф Ален Лориу и вообще весь архив Национальной Школы в Сомюре. Какое несчастье!

Понятно, что классическая французская Школа — это давным-давно мертвец. Живой, намакияженный, галантный мертвец, который периодически встает из позлащенного резного гроба, чтобы дать очередное мертвецкое шоу.

Так уж вышло, что русские литературные пираты, углядев под истлевшими кружевами манжет мертвеца сундучок в сушеных лапках с бесценными фактами истории Школы, сразу же его выхватили и доставили в Россию.

Впрочем, и автор, и издательство, и само французское авторско-правоохранное законодательство пусть утешаются тем, что пиратский перевод Барри — прекрасен.

Это строго «ручной» перевод, без мерзкого привкуса ПРОМТа, а «коллективно используют» его — очень достойные люди.

Книга Ж.-К. Барри дает потрясающую по своей точности и объемности информацию об истории всех Школьных прыжков Высокой Школы.

Причем пишет это не теоретик, а безусловный практик, единственный на сегодняшний день хранитель практических Школьных традиций Сомюра.