Краткая история цинизма

Все бы это, в принципе, было бы даже забавно, если не знать, что еще Фредерико Гризоне в 1558 году в своем трактате «Ордини ди Кавалькаре» полностью презентовал эту самую «завишушечную теорию», которая была осмеяна и разгромлена несколькими поколениями Мастеров Школы.

По сути, все, что излагает Теллингтон-Джонс как ноу-хау, довольно бесстыдно «сдуто» из «Ордини ди Кавалькаре».

Я бы сказал — сдуто бесстыдно, но неряшливо.

Если по ряду позиций текст Теллингтон-Джонс почти дословно (по крайней мере — сущностно) повторяет текст Фредерико Гризоне, то, например, в оценке завихрений шерсти на лбу — показания «завитушников» расходятся.

Гризоне пишет, что «если у лошади есть только один завиток, или вместе с ним имеется „римский эфес“ (или римская шпага, завиток в форме эфеса шпаги), наверху шеи, рядом с гривой, то она будет счастливой».

Завитки на лбу Гризоне тоже характеризует как очень положительный признак, а вот Теллингтон по данному вопросу заламывает руки. И заходится в причитаниях. Оказывается, это совсем плохо, и чем этих завитков больше, тем хуже: «С жеребцами дело обстоит по-другому — 80 % жеребцов, у которых я видела такой рисунок на голове, отличались ненадежным, иногда даже опасным поведением».

Дальше еще смешнее.

Гризоне: «Завиток на шерсти в прошлом назывался „кружочек“ (чиркьело), и это некие завинченные волоски, которые обычно образуют круг примерно с „кваттрино“, и часто такие завитки бывают длинные, более или менее похожие на перо».

По Гризоне — это хорошо.

А Теллингтон от такого завитка опять приходит в ужас.

Мотивация «ужаса» забавная — «такой завиток похож на рваный воротник, а это очень не нравится бедуинам».

Понятно, что разрывание воротника при получении очень плохих вестей — это древний иудейский обычай, но при чем здесь лошадь, ее особенности и связь между завитушкой, напоминавшей мусульманам-бедуинам рваный воротник иудеев, и дурными врожденными наклонностями лошади, запечатленными в завитушке? Непонятно.

Теллингтон гордо игнорирует эти противоречия и казусы. Ее можно понять, она очень занята. На следующих страницах она в лучших традициях американского «дамства» старательно дает поэтические названия таким завиткам, например «Чиело», «Саванна винд» и т. д.

Но принципиальных расхождений меж Гризоне и Теллингтон все же немного. А там, где они есть, адепты завитушничества всегда могут выбрать между двумя ахинеями ту, что им больше по вкусу.

Несмотря на некоторые расхождения, понятно, что здесь мы имеем дело с некоторыми, мягко говоря, «литературными заимствованиями», так как в общем и целом автором «завитушечкой» теории, просто по дате рождения и написания труда, следует признать все же Гризоне.

(Grisone Federico. Ordini di cavalcare. Pesaro Bartolomeo Cesano, 1558.)

Но бедолагу Фредерико просто обобрали, даже не упомянув о нем как о родоначальнике и основателе теории.

Получилось очень некрасиво, причем факт откровенного литературного воровства Теллингтон явно не смущает.

Не смущает настолько, что становится понятно, что здесь кое-что пострашнее простого плагиата. Здесь — то, что называется, просто «не читала». Искренне не знает.

Классику, азы иппологической истории, книгу не то чтобы необходимую, а какую-то просто неизбежную при изучении истории лошади.

Незнание подобного фундаментального труда для лошадеведа, конечно, очень экзотично.

Остается предположить, что «Ордини ди Кавалькаре» прочли те «цыгане», которые пересказали ее в России Линдиному дедушке, а уже дедушка, кое-что запамятовав и переврав по пути, — передал внучке, которая полностью авторизовала эти изыскания.

Кстати, попутно возникает естественный вопрос — а есть ли хоть какая-то реальная подоплека под «завитушничеством»?

Есть ли хоть какие-то основания расценивать эти завитки шерсти на лошадином теле как указатель на те или иные качества, пороки или достоинства, которыми можно руководствоваться для характеристики лошади?