Краткая история всего

В: Однако в различных терапевтических практиках Левой стороны применяются различные типы интерпретаций.

КУ: Да, и это очень долгий разговор. Я могу сказать только то, что различные основанные на интерпретации методы терапии отличаются один от другого, прежде всего тем, насколько глубоко заходит их интерпретация. Как мы говорили, левый верхний сектор — это спектр сознания, или различные уровни развивающегося сознания. И разные терапии позволяют охватить различные уровни этого спектра, они используют свой любимый уровень как основную точку отсчета, вокруг которой они строят свои интерпретации.

Как мы уже видели, все интерпретации зависят от контекста, и у каждой психотерапевтической практики есть свой любимый контекст, в пределах которого они строят свои интерпретации. Это не означает, что они неправильны, мы просто должны всегда понимать их контекст, их любимый уровень. Мы должны использовать их интерпретации в зависимости от ситуации.

Фрейдисты подчеркивают эмоциональный и сексуальный уровень; специалисты по когнитивной терапии акцентируют внимание на вербальном; трансперсональные психологи сосредотачиваются на духовном. Но все они, прежде всего, противостоят неправильной интерпретации, лжи и самообману, при помощи которых мы скрываем от себя правду об этих измерениях, борются с ложью и искажениями, затуманивающими наши подлинные эмоции, наше чувство собственного достоинства, нашу духовную природу.

В: Значит, полная модель будет своего рода суммой всех этих техник, принадлежащих к различным уровням спектра сознания, самых эффективных для каждого уровня направлений интерпретации?

КУ: Да, создание такой полной психотерапевтической модели — одна из актуальных задач современности, над которой сегодня работают многие исследователи (мы обсуждали их во второй части). Превосходное введение в эту область знания — работа Роджера Уолша и Франсез Воган «Пути за пределы Эго».

Но я придерживаюсь об интерпретирующих терапиях левой стороны другого мнения: как только мы лишаем их присущей им исключительности или частичности, заключающейся в принадлежности к единственному уровню, в них появляется нечто очень важное. И это важное может многое сказать нам о различных слоях нашего «я» — нашего сознания — а также о правильных интерпретациях, при помощи которых мы можем получить доступ к этим измерениям.

Ведь удивительный факт нашей жизни состоит в том, что одна истина не в состоянии вас освободить, вас освободит правда.

В: Что вы можете сказать о нижнем левом секторе?

КУ: Важнее всего здесь то, что субъективный мир расположен в интерсубъективном пространстве, в пространстве культуры, и именно эта интерсубъективность позволяет возникать субъективному миру. Без этого культурного фона мои собственные индивидуальные мысли не имели бы вообще никакого смысла. У меня даже не было бы инструментов, пригодных для интерпретации своих собственных мыслей, я бы даже не мыслил, я был бы «мальчиком-волком». Другими словами, субъективный мир неотделим от интерсубъективного пространства, и это одно из главных открытий теоретиков постмодерна или постпросвещения.

Поэтому здесь, в левом нижнем секторе, условие истинности — не столько объективная истина высказываний и не столько субъективная правда, а интерсубъективное соответствие. Этот культурный фон обеспечивает общий контекст, по отношению к которому будут получать некоторое значение мои собственные мысли и интерпретации. И поэтому критерий истинности здесь предполагает «культурное соответствие» этому фону.

В: Так в чем же именно состоит цель этого условия истинности?

КУ: Цель здесь — взаимное понимание. Мы не обязательно должны соглашаться друг с другом, но мы, по крайней мере, можем понять друг друга? Потому что если этого не произойдет, мы никогда не сможем существовать в общем культурном пространстве. Разве можем вы и я организовать наше субъективное пространство так, чтобы видеть одно и то же, без всяких различий? Мы можем найти общее культурное пространство, которое позволит существовать коммуникации. Мы можем найти культурное соответствие между нами, что-то, что имеет значение для нас всех. Это должно случиться, иначе любая коммуникация становится вообще недоступной!

В: Значит, цель здесь — не столько картография объективной истины, и не столько правдивость, а достижение взаимного понимания?

КУ: Да. У этой цели много, очень много смыслов. Если мы собираемся жить на одном пространстве, перед нами возникает необходимость договориться о моральных нормах и этике. И нам также нужно создать общие законы. А также мы оказываемся перед необходимостью создать какую-то личность, которая объединяет наши индивидуальные характеры, своего рода коллективную личность, мыслителя, лидера, который поможет осуществлению наших законов и защитит нашу моральную этику.